Дверь в каюту открылась, и вошёл робот с подносом в руках, на котором дымилась чашка кофе, и лежал кусок хлеба, намазанный чем-то коричневым. Тонким голосом он доложил о выполнении команды и Командир от неожиданности вздрогнул, он уже забыл о своём желании чего-нибудь перекусить. Велев роботу поставить поднос на стол, он строго выговорил ему:
– Микки, ты у меня совсем от рук отбился. Бляха не чищена, пищишь, как трёхлетняя девчонка, слушать неприятно. Я тебе уже говорил об этом. Почему не исправил голос?
– Самостоятельно команду по исправлению голоса выполнить не могу, – пискляво доложил робот. – Инженерам некогда, я обращался. Остапчук сказал – с таким голосом я выгляжу колоритной фигурой. Велел уходить.
– Тьфу! – Командир чертыхнулся. Шутники-феномены! – Тогда стой тихо.
Командир надкусил бутерброд с массой имевший отдалённый вкус печёночного паштета и отхлебнул кофе. Остапчук, конечно, прав, сочетание фигуры атлетически сложенного мужчины и тоненького голоска несколько разнообразили обстановку, вызывая невольную усмешку.
Корабль поведёт Леклерк. Командир посмотрел на бородатое с потаённой улыбкой лицо своего заместителя. А ведь Пьер и не догадывается, что в полёт его взяли благодаря Хайнелайнену. Когда перебирали кандидатуру на должность первого, его участие в полёте вообще стояло под вопросом. В профессионализме Леклерка никто не сомневался. Но это его знаменитое на всё Звёздное управление донжуанство! Отбор проводился строгий, и на то, что не обращали внимания при обычных поисках, вдруг приобрело огромный смысл. Определённую роль, конечно, сыграл необычно громоздкий состав комиссии. Люди есть люди, всем хотелось потрудиться. Серьёзные мужи от тонких психологических наук засомневались, не повлияет ли эмоциональность Леклерка на его работу. Хайнелайнен, уже зачисленный к этому времени в члены экспедиции, принимал участие в работе комиссии. Как оказалось, серьёзные мужи очень даже прислушиваются к его мнению. В областях науки, далёких от Командира, несуразный психолог обладал достаточно весомым авторитетом и периодически непричёсанными идеями будил своих коллег, не давая впасть им в сонное состояние от повседневной рутины. В этот раз поразил своими соображениями насчёт Леклерка. Во-первых, после общения с Леклерком, и наблюдения за ним во время испытательного срока на совместимость, считает его очень уравновешенным и способным управлять своими эмоциями человеком. А, во-вторых, образ закоренелого ловеласа не совсем соответствует действительности. Что есть, то есть, но этот образ наполовину придуман самим Леклерком. Он когда-то вошёл в него и теперь бы уже и рад избавиться от своей надуманной маски, но все утвердились во мнении о его легкомыслии.
2
Всю