– Ну, в данную-то минуту он выкидывает из окна какого-то безмозглого типа, – сказал Лопухин, даже не обернувшись на звон стекла, короткий вопль и удар тела о мостовую. – Не ваш ли это агент?
Позади него испуганные восклицания прохожих перекрыл пронзительный свисток городового, поспешавшего к месту происшествия. Туда же устремился репортер Легировский, чуя поживу десятка на два строк.
– Мой агент, – не стал отпираться Царапко. – Но почему вы решили, что он безмозглый?
– Головастых не выкидывают в окна, Акакий Фразибулович. В худшем случае их спускают с лестницы. И без особого шума. К чему весь этот гвалт? Теперь извольте любоваться: участок, протокол, разбирательство… А если ваш дурень убился или покалечился, то и уголовщина.
– Мои люди так просто не калечатся, Николай Николаевич. Глядите, встает!
– Вижу. И все равно нам это совершенно не в масть. Скажите, квартальный надзиратель берет взятки?
– Несомненно.
– Я так и думал. Не торопитесь с ним, хорошо? Пусть за мзду спустит дело на тормозах.
– А вы не учите ученого. Закажите-ка лучше нам еще по чашечке кофею, ваша светлость. А я покамест обдумаю ваше предложение.
– Кофей с ликером или с коньячком?
– Со сливками и сахаром. Что за попытки споить культурного рабочего, Николай Николаевич? Не ожидал от вас, честное слово.
Подозвав щелчком пальцев официанта, Лопухин сделал заказ. Официант кивнул кисточкой на феске и унесся. Очень скоро на столике появились две новые чашечки кофею, миниатюрный кувшинчик со сливками для гения сыска и рюмка шартреза для графа. Тем временем из нумеров Сичкина трое дюжих полицейских не без труда вывели барона Герца. Барон был дезабилье, вырывался и кричал: «Хамы!» Один из полицейских, воровато оглянувшись, приложил барону кулаком по шее.
Растрепанного задержанного впихнули в извозчичью пролетку и увезли в участок. Незадачливый агент давно уже улетучился неизвестно куда. Разошлись, судача о происшествии, немногочисленные зеваки, захлопнулись окна чутких на скандалы обывателей. И вновь над Спиридоновкой повисло вялое спокойствие. Из арки напротив нумеров Сичкина выбрел сонный дворник с метлой, широко зевнул, показав всей улице щербатую пасть громадных размеров, и надолго задумался, с чего начать: с рассыпанных по брусчатке осколков стекла или же с лошадиного навоза?
Граф раскурил новую папиросу.
– Кстати, Акакий Фразибулович, сделайте мне одно одолжение… Не в службу, а в дружбу. Есть у меня на примете один мальчонка… Пока еще ничего собой не представляет, и я хочу это исправить. Для начала определю его в ремесленное училище. А вы, со своей стороны, возьмите его в обучение. Парнишка, кажется, толковый, жизнь знает. Вдруг новый Бертильон во благовремение вылупится?
– Скорее уж Ванька Каин, – хмыкнул Царапко. – Знаем мы