И вот теперь является душеприказчик Жана, заводит разговор о его смерти. Вацлав сидит с отсутствующим видом, Аристарх сияет, как легендарный алмаз «Санси», начищенный к Международной ювелирной выставке. Кто-нибудь объяснит, в чем дело?
– …а также движимого и недвижимого имущества в Париже, Ницце, Тулузе, Лондоне, Риме, Монако, – по-французски зачитывал месье Гренье, пока я сверлила недоумевающим взглядом то Вацлава, то Аристарха. Французский-то я понимала, спасибо бабуле-переводчице, но вот что здесь происходит…
Наконец душеприказчик выпалил еще несколько названий европейских городов, заткнулся, и все три пары глаз присутствующих уставились на меня с разным выражением. Нотариус профессионально демонстрировал любезность. Аристарх ликовал, а Вацлав испытывал прямо противоположные эмоции, хотя и пытался их скрыть за безразличной миной. Он был раздосадован и расстроен, как успешный бизнесмен, у которого более ловкий конкурент прямо из-под носа увел большой контракт.
Пауза затянулась, и только я собралась поинтересоваться, что, собственно происходит, всех троих вдруг прорвало.
– Поздравляю! – прозвучало по-русски и по-французски, и в этом хоре отчетливо слышалось радостное поздравление Аристарха, учтивое – месье Гренье и сдержанное – Вацлава.
Я озадаченно молчала, пытаясь решить хитроумную загадку. О чем же таком вещал нотариус, пока я его не слушала, если начал он со смерти Жана, принеся мне, как его единокровной преемнице, искренние соболезнования, а закончил бурными поздравлениями? Не дай бог, согласно духовному завещанию вампира, ко мне переходят все его тараканы в голове и извращенные способности. Хорошо еще, если для этого потребуется особый обряд и у меня есть надежда избежать постылого наследства. А вдруг все уже свершилось по умолчанию и меня просто ставят в известность – мол, живи и пользуйся? Тогда понятно, почему приуныл Вацлав. Но, позвольте, отчего же так счастлив Аристарх? И при чем тут Ницца, Монако и какая-то Тулуза?
– Кажется, она онемела от радости, – саркастически изрек Вацлав.
– Что ж тут удивительного! – не разделил его сарказма Аристарх, в волнении теребя край черной перчатки.
Нотариус почтительно молчал: видимо, ему шокировать клиентов не в диковинку и он привык к любой реакции, кроме равнодушной.
Равнодушной я не выглядела. Озадаченной – вполне.
– Не могли бы вы повторить? – решилась я. Уж лучше признаться в том, что пропустила его слова мимо ушей, чем строить нелепые предположения.
– С самого начала? – Месье