– Почему они должны быть?
– Человек расстается с жизнью неохотно. Она должна была сопротивляться. При такой ране тело начинает конвульсивно биться, хлещет артериальная кровь, и прочие радости. Но если бы ее хоть руками держали, остались бы легкие синяки. Но их нет. И под ногтями тоже ничего.
– Резали, а она спокойно терпела.
– И вниз головой. Как мученица первых веков христианства.
– Снотворное обнаружили?
– В том-то и дело: никаких успокоительных средств. Объясните, как это возможно?
– Сколько длилась агония?
– Не больше десяти минут.
– Должны остаться следы. Много следов. Или хоть брызги крови. И приспособление для такой казни. Все это надо найти в «Помпеях».
– Вот спасибо, научили! – Лебедев извлек новую сигарку. – Но для вас это не самое главное?
Родион в задумчивости погладил простыню:
– Удивляет, почему убийство сделано таким сложным способом. Грабеж исключен, у жертвы не было достатка: молодая красивая девушка в поношенных ботиночках. Какие тут украшения. Значит, убивали именно ее. Но куда проще – удар сзади в темном переулке. И мы год будем следы искать. А тут – демонстративно разделались. И оставили на видном месте. Не захочешь, а скажешь: казнь.
– Или предупреждение.
– Очень хорошая мысль.
– А что думаете про это? – Аполлон Григорьевич извлек скрепление стеклышек, между которыми распластана тонкая полоска кожи. Имя и значки виднелись отчетливо.
Ванзаров принял улику бережно:
– Царапины на коже ровные, рука твердая. Надписи тоже четкие. Химический карандаш и что-то вроде ножа?
– Я бы сказал: гвоздь или шило. Написать такое длинное слово, а потом взять карандаш. Устал, что ли?
– Логично предположить: время истекало. Опаздывал.
– Теперь признавайтесь: каким боком в это вляпались?
Стеклышки с кожей вернулись к законному владельцу.
– Во-первых, думаю, что фамилия Ванзаров не такая уж и редкая… – сказал Родион и вдруг окунулся в раздумья.
Лебедев вытерпел, сколько хватило сил непоседливой натуре, и громко кашлянул:
– Я вам не мешаю?
– Простите, – Родион словно очнулся. – Постарался кое-что связать… А как жертва оказалась на улице?
Криминалист погрозил пальчиком:
– Опять хитрите… Но вопрос правильный. Когда я узнал, что Вендорф отдал идиотский приказ перенести тело, сразу же отправился во двор (извините, что у вас разрешения не спросил) и, как мог, тщательно осмотрел. Думал: вдруг мои старания пригодятся какому-нибудь юному и талантливому сыщику…
– Аполлон Григорьевич!
– Какой-то вы не такой, друг мой, со здоровьишком неполадки? В городе эпидемия желудочного