– Не хотите меня обнять… из уважения, то есть.
Он обнял ее так, словно искал убежища, примяв подбородком ее волосы.
– Я явственно ощущаю, что ни с кем из прошлого мне знаться не стоит.
– Сейчас стоит знаться с вами. Вы достойны всего.
Эш едва сдержался, чтобы не прижать ее к себе изо всех сил. Продолжать обнимать ее нежно, почтительно. Возможно, здесь, в тумане, и есть рай. Легкий ветерок вокруг них играл клубами облаков. Возможно, в этот колдовской миг перестало существовать время. Как и любая из тысячи причин, по которым он не должен ее любить. Но полюбил.
Он любил ее так сильно, что готов был ради нее убить.
– Я буду скучать без вас. – Лорелея посмотрела на его лицо, голубые глаза горели любовью. Ее милые губки скривились в мрачной задумчивости.
Каждая его жилка, казалось, таяла от ее близости, их объятия возбуждали желания – от самых невинных до… каких-то еще.
– Лорелея, вы когда-нибудь целовались?
Задумчивое выражение сползло с ее лица, сменившись озадаченным.
– Нет. А вы?
– …не знаю.
Ему и не хотелось знать.
Она поморщилась.
– Разумеется. Разумеется, не знаете. Что за глупый вопрос. Я постоянно выставляю себя на посмешище…
Эш прервал эту тираду, прильнув к ее губам в поцелуе.
Его рот медлил, а не требовал. Касался и пробовал. Смаковал. Эш не осмеливался коснуться ее языком, зубами или как-то еще, хотя страстно желал этого.
Он обнимал любимую девушку. И это осознание заставляло его быть бережным.
Потому что именно такова Лорелея. Девушка.
Он больше не мальчик. Чувствами, желаниями. Голодом. Жаром. Он мужчина, мужчина, который удовлетворяет свои потребности с женщиной. Не с девушкой.
Лорелея вцепилась в него, ее бесхитростный выдох вдохнул в него жизнь. Ее ответ был одновременно робким и пьянящим. Обещанием чего-то большего. Этот поцелуй был обещанием того, что расцветет между ними. Увертюра к симфонии страстного желания, которую он со временем сочинит.
«Я люблю вас». Признание было готово сорваться с губ, не отрывавшихся от ее рта. Однако произнести это Эш мог, только совершив свое злодеяние. И только после того, как Лорелея перестанет скорбеть по брату, каким бы тот ни был.
И если после смерти за этот поступок его ждет ад… Эш не против, если ему суждено прожить целую жизнь на небесах ее любви.
Земля задрожала от стука приближающихся копыт, разлучая их.
Лорелея прижала дрожащие пальцы к своим приоткрытым губам. Ее взгляд выдавал откровение, словно шепча что-то не столь ангельское, как обычно. Что-то более плотское.
«Я люблю вас». Слова эти пока так и не сорвались с его губ.
Внезапно выражение лица Лорелеи изменилось – оно выражало необъяснимое беспокойство или даже страх.
– Не уезжайте, – прошептала она.
– Я должен, – задыхаясь и изо всех сил пытаясь восстановить дыхание, проговорил Эш.
– Но