– И ты хочешь найти это сокровище, когда тебя через месяц выпустят?
– Я буду искать это сокровище, пока не найду, – поклялся мальчик.
Когда Уолтерз закончил, нервы мальчика были всклокочены, как истертая веревка виселицы, но лучше татуировки ему видеть не доводилось.
Пряча инструменты в расщелину каменного пола, Уолтерз спросил:
– Ты расскажешаь Дугану?
– Конечно, я ему расскажу, как только мы сумеем снова поменяться камерами.
Мальчик подошел к соломенному тюфяку Дугана у дальней стены и вынул из нее камень. Запустив внутрь руку, достал немного контрабанды, а потом вынул еще один, следующий камень. Там был тайник, который никто не стал бы искать, обнаружив первую нишу.
– Я оставлю карту и печать для него. И для тебя, и для Мердока, и для Таллоу. Но Дугану сидеть еще три года, а я, пока он в тюрьме, буду искать. Может, к тому времени, как вы все выйдете, я найду сокровище. Разумеется, я дам вам знать. Я за всеми вами вернусь.
– Разумеется, вернешься.
Мальчишка резко поднял голову, готовый высказать недовольство за промелькнувшее в голосе Уолтерза неуважение. Однако резкие печальные складки на грязном лице фальшивомонетчика лишили юнца дара речи.
Уолтерз не вчера родился, чтобы верить в чьи бы то ни было обещания. На мальчика он глядел с жалостью, но без презрения. Добродушно, но недоверчиво.
– Я вернусь.
Уолтерз отвернулся.
– Замотай, прежде чем мы приступим к утренней смене на укладке рельсов. Иначе загноится.
Мальчик решил, что докажет Уолтерзу. Он снесет эти стены, но свою семью не бросит.
Проглотив обиду, мальчик аккуратно вложил камень на карту, потом засунул контрабанду и вставил внешний камень.
Потом он скажет Дугану, где это найти.
Уолтерз задул свечу, при свете которой работал, и тоже убрал ее туда, где охранники и не подумали бы искать.
Вытянув длинное тело на соломенном тюфяке, мальчик положил ладони на пустой желудок и задумчиво уставился в темноту. Он сосредоточился на подсчете пульсаций боли на коже от своей новой татуировки. Резкий запах свечного дыма был милым сердцу бальзамом, ненадолго перебивавшим вездесущую промозглую сырость, въевшуюся в эти древние стены.
Когда он отсюда выйдет, решил мальчик, он найдет Резака. На это рискованное дело он возьмет с собой старшего друга. Потому что Дуган стал ему братом в Ньюгейте, а Резак всегда был его братом на улицах.
Мальчик отбывал наказание именно за преступление Резака и вину взял на себя с радостью. Он его должник после того, что случилось с сестрой-близнецом Резака.
Кэролайн… милая Кэролайн. Ушедшая навсегда.
Он не знал, почему стук сапог оборвал его полусонные размышления. Ночные стражи совершали обход каждый час. Может быть, он услышал шаги большего, чем обычно, числа людей. Или сквозь тихую влажную ночь зловещим призраком летело предчувствие насилия.
Чувство опасности здесь обострялось