На широкой лавке под подсвеченными огоньком лампады образами, закинутой своеобразным соломенным матрасом, под лоскутным одеялом поместили раненного Виктора. Молодой человек метался в бреду. Проколотый штыком бок ужасно пульсировал болью, наполняя чуть не весь организм болезненными ощущениями.
При очередном приступе боли Виктор непроизвольно застонал.
Бесшумно отворилась низкая дверь, впуская в избу свежий воздух начинающейся осени. Скрипнули доски пола. Перед раненным появилась молодая женщина. Виктор с трудом узнал в ней Оксану.
– Где я? – хрипло пробормотал он.
– Молчи.
Девушка откинула одеяло. Пальцы осторожно размотали пропитанную кровью повязку.
– Держи, – проговорил из-за спины Оксаны кто-то, воспринимаемый Виктором расплывчатым пятном.
Еще одна женщина? Но абсолютно незнакомая. Передав небольшой сверток Оксане, она отошла к печке. Виктор так и не смог различить черты ее лица. Лишь определил возраст…
В окно с интересом заглянула поднимающаяся луна, осветив горницу дополнительным бледным светом.
Вязкое тягучее снадобье обволокло раненный бок. Теплое влажное полотно ласково опустилось на рану. Виктор невольно вздрогнул. Изо рта снова выскользнул слабый стон.
– Потерпи немного, – проговорила незнакомая женщина от печки.
Хлопнула дверь. В горницу, сопровождаемый свежим воздухом, ввалился Александр. Тяжелое дыхание с незначительной хрипотцой вырывалось из его груди. С характерным бряком ударил об пол приклад ружья. Потирая натруженные ладони, Александр шагнул к постели друга.
– Держись… – ободряюще произнес он, присаживаясь на краешек
Брякнула отодвигаемая заслонка. От печи пыхнуло теплом. Помещение озарилось жарким пламенем. Металлом звякнул звонкий глиняный горшок, встретившийся с ухватом. Горшок гулко опустился на дощатую столешницу. Приподнявшегося на локте молодого человека опахнуло запахом зеленых щей. Желудок Виктора радостно дернулся в предвкушении.
«С чего бы это? – изумился молодой человек, – вроде бы совсем недавно…»
– Сколько я уже тут валяюсь? – спросил он, встрепенувшись.
Друзья переглянулись. Александр смущенно закашлялся. Оксана заботливо поправила повязку.
Но ответила накрывающая на стол крестьянка:
– Так это, сынок, – проговорила она, строго поглядывая на раненного, – ужо минуло днев пять как…
Крестьянка сноровисто расставила на столе грубые деревянные плошки. Мелькнул половник, наливая горячие щи. Душистый пар обволок собравшихся. Рассыпались между плошками ложки.
– Откушайте.
Виктор, по-старчески кряхтя, спустил ноги с лежанки. С трудом поднявшись, он прошаркал к столу. Скрипнула лавка, принимая тело. Рука потянулась к ложке.
– Этого тебе, сынок, как раз еще и нельзя, – решительно проговорила крестьянка.
Звонко