Я вышла в сад, где желтых георгин
Разросся куст и лилии цвели.
Он надо мной, сверкая, как рубин,
Висел недвижно в солнечной пыли.
Я сорвала немую иммортель
И подошла к колодцу. Парил зной.
За мной следил докучный, звонкий шмель,
Сверлил мой ум серебряной струной.
И под жужжанье тонких, жгучих нот
Я заглянула вглубь. О, жизнь моя!
О, чистый снег нетронутых высот, —
Чтo видела, чтo угадала я!
Проклятый шмель, кровавое зерно
Всех мук земных, отчаянье и зло,
Ты мне открыл таинственное дно,
Где разум мой безумье погребло!..
И целый день ждала я, целый день,
Что мрак ночной рассеет чары дня.
Но мрак растет. За тенью реет тень;
А звонкий шмель преследует меня.
Я чуть дышу заклятия без слов.
Но близок он – и бешенством налит,
Летит ко мне в мой розовый альков
И тонким гулом сердце леденит.
В глазах темно. Дыханье тяжелей.
Он не дрожит пред знаменьем креста.
Как страшный дух оставленных полей,
Раздутый ларв, он жжет мои уста.
Но с ужасом безумья и тоской
Нежданно в грудь ворвался алый звон,
Как запах роз, как царственный покой,
Как светлых мух лучистый легион.
О, Вельзевул, о царь жужжащих пчел,
От звонких чар освободи меня!
Пурпурный цвет раскрылся и отцвел,
И пышный плод созрел под зноем дня.
В час полуденный
И был искушен Адам в час полуденный,
когда уходят ангелы
поклоняться перед престолом Божиим.
Бойтесь, бойтесь в час полуденный выйти на дорогу,
В этот час уходят ангелы поклоняться Богу.
Духи злые, нелюдимые, по земле блуждая,
Отвращают очи праведных от преддверья рая.
У окна одна сидела я, голову понуря
С неба тяжким зноем парило. Приближалась буря.
В красной дымке солнце плавало огненной луною.
Он – нежданный, он – негаданный тихо встал за
мною.
Он шепнул мне: «Полдень близится, выйдем на
дорогу,
В этот час уходят ангелы поклоняться Богу.
В этот час мы, духи вольные, по земле блуждаем,
Потешаемся над истиной и над светлым раем.
Полосой ложится серою скучная дорога,
Но по ней чудес несказанных покажу я много».
И повел меня неведомый по дороге в поле,
Я пошла за ним, покорная сатанинской воле.
Заклубилась пыль, что облако, на большой дороге.
Тяжело людей окованных бьют о землю ноги.
Без конца змеится-тянется пленных вереница,
Все угрюмые, все зверские, все тупые лица.
Ждут их храма карфагенского мрачные чертоги,
Ждут жрецы