– Что же оттуда украли?
– Ничего, однако висячий замок с дверей в оранжерею был снят, а Энфис, наша малышка-колибри, выпущенная из вольера, свободно летала по всей оранжерее. Я опасалась, как бы потрясение не погубило ее.
– Возможно, ваш отец счел это случайностью? Решил, что кто-то просто забыл запереть наружную дверь и дверцу вольера – тоже?
– Это невозможно, – заявила мисс Лоддиджс. – Вольер Энфис я перед сном проверяла сама.
Тем не менее ее отца, решившего не тревожить полицию тем, что легко объяснялось человеческой оплошностью, я вполне понимал.
– Ну, а на следующую ночь мне все сделалось ясно, – продолжала гостья. – Проснувшись, я увидела перед собой Иеремию. Занавеси были раздвинуты, комната озарена неярким светом луны, а он стоял на пороге, в дверях моей спальни. «Иеремия! – воскликнула я. – Нам сообщили, будто ты утонул!» Стоило мне заговорить, его словно окутало тенью, и я с болью в сердце поняла: это всего лишь его дух. «Не уходи, – взмолилась я. – Не хочешь ли ты о чем-то рассказать? Что-либо сообщить?» Тут лунный свет словно бы сделался ярче, разогнал сумрак, и вот он, снова передо мной! «Ла Хойя[10]. Где Сокровище?» – прошептал он. «Какое сокровище? О чем ты?» – спросила я. Но лунный свет померк, и Иеремии стало не видно. Я поднялась с постели и вышла в коридор, надеясь найти его там, но коридор был пуст. Тогда я прошлась по всему дому, окликая его по имени, однако Иеремия исчез, – закончила мисс Лоддиджс, не сводя с меня огромных зеленых глаз.
– Как все это тревожно, – заметил я. – Вы очень испугались?
– Испугалась? Ничуть. Ведь это был Иеремия! Но когда я разбудила родителей и рассказала им об увиденном, отец начал настаивать на том, что все это лишь сон, и отослал меня спать, наказав принять успокоительное.
Судя по выражению лица гостьи, мне надлежало разделить ее недовольство этакой несправедливостью, однако я невольно задался вопросом: уж не приняла ли она перед явлением духа чего-либо покрепче успокоительного? По счастью, выразить эти мысли вслух мне помешала жена, вошедшая в гостиную с чаем и бисквитом, нарезанным тонкими ломтиками. Лучезарно улыбнувшись гостье, она налила ей чаю. Увидев их рядом, я с изумлением вспомнил о том, что мисс Лоддиджс старше Сисси всего четырьмя годами.
– Знаете, мисс Лоддиджс, я и не думала, что мне выпадет шанс познакомиться с вами! Я так восхищена вашей книгой по орнитологии, а работа с вами в Лондоне оказалась для мужа истинным наслаждением.
Я внутренне содрогнулся: ведь Сисси-то полагала, будто причиной моей поездки в Лондон была работа с мисс Лоддиджс! Заставить себя раскрыть ей жуткую тайну, доставшуюся мне в наследство, я был просто не в силах. Как может моя Вирджиния, добрая, честная женщина, любить человека, ведущего род от преступников, и жить далее с мужем, чьи дед и бабка за их деяния заслуживали петли? Я ожидал, что мисс Лоддиджс разоблачит мою выдумку, но сия леди, глазом не моргнув, совершенно спокойно поднесла к губам