Несколько секунд прислушиваюсь к себе, и у меня не остается и тени сомнения – это чувства преподавателя. Но этого не может быть. Не должно быть! Мои эмпатические способности не работают без физического контакта. И что все это значит? Чего так опасается препод?
Я трепетно слежу за ним и замечаю, что его взгляд задерживается на прямоугольнике из плотной бумаги, лежащем в первом ряду третьим от края стола. Не оставляя себе времени на раздумья, я хватаю этот билет и, посмотрев на него, озвучиваю номер. По аудитории проносится завистливый гул. Проявить эрудицию сможет даже самый заядлый прогульщик лекций. Теперь понятно, почему наш преподаватель, считающий, что легкие вопросы не дают представления об истинных знаниях студентов, так переживал из-за ничем не примечательного листка.
Намереваясь меньше чем за десять минут подготовиться к ответу, я быстро направляюсь к свободному столу, на котором заботливо разложены необходимые письменные принадлежности, а еще стоят бутылка с питьевой водой и пара пластиковых стаканчиков.
Но как только я сажусь на стул и беру в руку простой карандаш, меня начинает бить нервная дрожь. Я пытаюсь успокоиться и сосредоточиться на билете, но почему-то никак не получается ее унять, при каждом новом вздохе по моему телу словно пробегает электрический разряд. Инстинктивно поворачиваю голову направо и вижу, как Инга опрокидывает на себя стакан воды, тщетно стараясь совладать с волнением. Только этого мне не хватало!
Преподаватель вызывает отвечать Ингу, и моя дрожь только усиливается, а сердце предпринимает новые отчаянные попытки проломить грудную клетку. Я сжимаю виски руками, точно это поможет отгородиться от чувств однокурсницы, пробую считать до ста, но никакого облегчения не наступает. И лишь когда экзаменатор с весьма довольным выражением лица начинает писать в зачетке Инги слово «хорошо», тревога рассеивается, словно туман на вершине горы от резкого порыва ветра.
Я расслаблено откидываюсь на спинку стула. Однако радость длится недолго.
– Силаева! Ну в самом деле, сколько можно готовиться? Ночевка в институте не входит в мои планы, – язвительно бросает мне препод.
С досадой комкаю лист бумаги, на котором было написано всего несколько строчек, и иду отвечать.
Сначала я говорю сбивчиво, перескакиваю с одного на другое, однако мой экзаменатор совершенно спокоен, и постепенно его уверенность передается мне.
Правда, когда я перехожу к последнему вопросу, снова ощущаю, как в воздухе начинают витать напряжение и нервозность однокурсников. Поэтому, опасаясь, что меня захлестнет очередной приступ паники, я буквально выхватываю из рук преподавателя зачетку, как только он ставит мне «отлично», и выбегаю из аудитории, почувствовав спиной его ошарашенный взгляд.
Я расталкиваю столпившихся возле двери студентов, решительно работая локтями. Плевать, что про