Причесывая непослушную кипу волос, он снова пристально посмотрел в свое отражение. Глаза вздрогнув упали вниз и приникли к белеюшему между незастегнутых пол рубашки провалу слабой груди: он вспомнил как недавно поднимался по лестнице и все тяжелее дышал от усталости и от… на какой этаж? На высокий какой то… Он смотрел на свою слабую грудь и тонкие руки. «Ребенка маленького по лестнице не поднять… Не то, что…»
Плитка на полу совсем потрескалась. Когда они клали ее с отцом, нужно было добавлять больше песка в смесь… Он говорил ему это… А сейчас все и сыграло: смесь держала плохо и плитка начала покачиваться – вот и результат… Плитку перекладывать… Он распрямил упавшие немного плечи и взгляд и вышел из ванной.
–Коля, Коля, ты освободился?, – Мать стояла в коридоре и держала в руках трубку закрывая ее рукой.
–Давай.
–Он будет с вами говорить, – произнесла мать в трубку, и прошептала вновь ее зажав, – Доброе утро…
Николай кивнул ей и неторопливо принял трубку.
–Да.
–Николай? Это Шмаков.. Лексеич, дело такое нужно помочь сегодня. Во вторую смену.
–Да? – мысль замедлилась. «Начальник… серьезный… Статья… погулять…»
–Эфир срывается, Крушкин болеет, я уезжаю сегодня – нужно, нужно выйти…
«А Лесников? Вовка Пухов? Галина Дмитриевна…»
–Хорошо… Хорошо… Да.
– Угу, – короткие гудки.
–
Ну что ты будешь делать! – громко сказал Николай.
–
Что-то случилось на работе? – Мать прибежала с кухни.
–
Да нужно им помочь… Во вторую смену. Отказаться неудобно. Если начальник просит…
–
Он тебя сам попросил? Да? Приятный голос у начальника. Умный.
«При чем здесь умный? Умный-разумный. Попросил…»
–Да, сам попросил… Отказаться неудобно поеду к четырем. Пожрать есть?
«Пожрать, такого слова она не любит…» Глаза быстро глянули на мать. Она укоризненно молча пошла на кухню.