Слушал Вовка тот рассказ, и губы его шептали, повторяя за Иванычем подробности охоты. Мы тогда на это особенного внимания не обратили. Как же мы ошибались!
…Ясное октябрьское утро. Идем двумя лодками по Кети. От стылой воды тянет холодом, и мы поплотнее кутаемся в теплые куртки, стараясь курить в покрасневшие ладони. Река спокойная, холодная даже на вид. Вовка с Иванычем идут в первой лодке, мы с Лехой следом. Хабара полные лодки, поэтому двумя моторами. Вдруг Иваныч сбивается с курса и забирает правее. Там меляк, я точно знаю, чего он делает-то? А Вовка вдруг встал в лодке, облокотился на ветровик и уставился куда-то вперед. Чего там? Я привстал, пытаясь получше разглядеть… Лось!
Плывет, неся над водой массивные рога, быстро плывет. Все как Иваныч рассказывал. Я так понял, что прямо сейчас Вовкина мечта о добыче сохатого осуществится.
– Вовка, не надо! – ору, срывая голос и пытаясь перекричать рев 30-сильной Ямахи.
Но Вовка меня не слышит. Он судорожно шарит по тюкам, пытаясь отыскать там прочный капроновый шнур, который мы привезли Иванычу.
– Иваныч, ну ты-то, а! – я не оставляю своих попыток воззвать к их разуму, но тщетно. Вовка нашел-таки злосчастный шнур и торжествующе потрясает им над головой.
– Леха, наддай, родной, их догонять надо – я умоляюще смотрю на друга, и тот переводит рукоятку акселератора вперед до упора. Но это нам не особо помогает – движки и лодки одинаковые, да и на Вовкиной лодке хабара чуть меньше, и они с Иванычем чуть легче…
Пока мы мчались за ними на всех парах, Вовка принялся вязать петлю. У него явно ничего не получалось, он размахивал руками и ругался. Мы этого не слышали, но отчетливо видели. Наконец, Иваныч вырвал у Вовки из рук шнур и принялся сам вязать петлю, доверив ему руль. Я зажмурился, опасаясь самого худшего. Вовка не зря носил тайное прозвище Криворукий, ой не зря…
Но обошлось. Иваныч увязал-таки петлю наподобие лассо и принялся было командовать Вовке как половчее к сохатому подойти – азарт захватил старого опытного егеря! Но не тут-то было! Вовка отрицательно мотал головой и требовал петлю. Как же! Это ведь его мечта.
Иваныч сдался и протянул веревку горе-охотнику. Вовка с видом ковбоя из старых вестернов принялся крутить над головой петлю, покрикивая на Иваныча. Мы орали уже в два горла, пытаясь предотвратить неминуемое… тщетно. Вот их лодка поравнялась с лосем, Вовка метнул веревку… мимо! Мимо!
Лось заработал копытами быстрее, бешено кося глазом в сторону лодки с двумя сумасшедшими. Он явно не понимал, чего им надо. Вовка не отчаялся, заработал руками с удвоенной