– Все в порядке, – буркнул он и чуть увеличил скорость.
– Нет, не так! – воскликнула Норена, в голосе ее слышалась тревога. – Я знаю, что эта дорога ведет к морю! Вы ошиблись, мистер Теббел.
– А что не так с морем? – спросил Алгир, глядя перед собой. Он не мог заставить себя взглянуть на девушку. – Ты не любишь море?
На прошлой неделе он ездил по шоссе 4А в поисках пустынного места, где он смог бы убить девушку и избавиться от ее тела. Эта дорога, по которой они сейчас ехали, вела к найденному им месту. Он ежедневно спускался по ней все пять дней, всегда в это время, и ни разу не видел никого ни на дороге, ни на пляже. Тут купались и устраивали пикники строго по субботам и воскресеньям: в будни, казалось, никто не имел ни времени, ни желания купаться там.
– Я хочу как можно скорее увидеть маму, – нервно сказала девушка. – Мы теряем время, мистер Теббел, заехав сюда. Надо остановиться и повернуть назад.
– С чего ты решила, что ты не увидишь ее, если мы поедем здесь? – сказал Алгир. – Разве я говорил, что она в Парадиз-Сити?
– Тогда где она?
– Она в больнице Калвера, – солгал Алгир. – Это короткий путь к Калверу.
– Но это не так! Я знаю эту дорогу. Она ведет только к дюнам и к морю.
– Предоставь это мне, Норена, – с неожиданной резкостью сказал Алгир. – Я знаю, что делаю.
Она посмотрела на него. Казалось, это был не тот человек, что встретил ее в кабинете доктора Грэхема. Тот был симпатичным, добрым и отзывчивым. А этот… Норена похолодела от ужаса. Почему его лицо резко изменилось? Лица меняются так только в ночных кошмарах.
Из-за дерева, тяжело хлопая крыльями, вылетела цапля, испуганная приближающейся машиной. Впереди Норена увидела море.
– Там море, – сказала она в отчаянии. – Эта дорога к морю и больше никуда.
Кусты цитрусовых уступили место высокой пампасной траве, которая покачивалась под мягкими порывами теплого бриза и была похожа на зловещие пальцы, приманивающие жертву.
– Пожалуйста, остановитесь, – умоляла Норена. – Пожалуйста.
В сотне ярдов от них дорога кончалась большим круговым поворотом.
Когда Алгир стал притормаживать, Норена снова посмотрела на него. Его окаменевшее лицо блестело от пота. Глаза вытаращены. Губы злобно сжаты. Его вид ужаснул ее. Она инстинктивно почувствовала, что он готов напасть на нее. Она часто читала в газетах об изнасилованиях и убийствах. Читала без особого интереса, уверенная, что с ней ничего подобного никогда не случится. Она полагала, что большинство убитых девушек сами были виноваты в этом. Тем, как они одевались и как себя вели, они действительно создавали себе проблемы. Но зачем этому человеку нападать на нее? Что плохого она ему сделала?
Если, конечно, он не один из тех ужасных маньяков, о которых пишут. Но этого не могло быть. Он мамин адвокат.