Мне было бы немного проще
Вам объяснить…
Мейн
Что, все так сложно?
N.
(решительно)
Сродни, скорее, многоточью
Музыка Ваша, и полна
Неразрешимостью. – Подобно
Тому, как быстрая волна
Стремится к берегу, способна
Всё сокрушить! – Но силе резвой
Препятствует чреда камней, –
Как сотня тысяч острых лезвий
В карманах страха. – В битве с ней
Волна падет. – И оборвется
Предсмертных вздохов частота…
И новой музыкой прольется
Открывшаяся пустота!.. –
Похожий образ был навеян
Мне Вашею игрой…
Мейн
(c одобрением)
Ну вот:
Теперь я Вам и вправду верю.
Хотя в душе моей живет
Совсем иное представление,
Иные образы… – Но звук
Рождает разные явления…
И мне приятно, милый друг,
Что Вы вниманье уделили
Не только громким похвалам, –
А с пониманьем оценили
Мой незначительный талант.
Некоторое время танцуют молча; затем Мария с улыбкой добавляет:
В знак благодарности – за чуткость, –
И в наказание – за лесть, –
Я после танца на минутку
Хочу Вас с батюшкою свесть!..
N.
(расслабившись)
Что… – со священником?! – Так спешно?..
Хотя, возможно, Вы и правы:
В таких делах не стоит мешкать,
Ведь дамские суровы нравы –
Коль вовремя не выйти замуж, –
И жизнь уж кончена… скучна!
Спасенье женщин – брак. А там уж…
Мейн
(непонимающе глядя на N.)
П-постойте…
N.
(с наигранным пафосом)
…Верная жена,
Во всем на мужа полагаясь,
И счастье обретет!..
(сделав дрампаузу, набрав воздух в легкие)
Итак,
Согласны ль Вы… (?)
На этих словах Мария, едва завершив очередной разворот в танце, останавливается на месте, как вкопанная…
N.
(спохватываясь)
Ох, не пугайтесь!..
Прошу Вас… Я такой дурак!.. –
Лишь пошутить хотел, но слишком
Увлекся… Мыслям нет преград!
(берет Марию за руку, продолжая танец)
…А Ваш отец… – Я много слышал
О нем. И буду очень рад
Знакомству… Только к сердцу близко
Старайтесь юмор мой нескладный
Не принимать…
Мейн
Ну Вы, ротмистр, –
Совсем!..
N.
Я каюсь…
Мейн
(сузив глаза)
Ладно-ладно!..[2]
VI
Танец заканчивается, объявляется небольшой перерыв. Мария подводит ротмистра к Александру Мейну.
Мейн
Отец,