Тайное подглядывание за танцующей парочкой было не менее возбуждающим, чем сама бачата с виртуозным танцором. К концу выступления Марина уже не скрывалась, выходила вперед под удивленные и счастливые взгляды его черных глаз, внутренним женским чутьем безошибочно улавливая нетерпение, сжигающее изнутри смуглого красавца. А потом они вместе, взявшись за руки, как дети, бежали к причалу, где покачивалась на волнах в ожидании их изящная белоснежная «Морская звезда». И тело ее уже звенело, уже вибрировало, как струна, в ожидании прикосновения рук искусного музыканта.
Долгие часы, проведенные в его страстных объятиях, были подобны магическому ритуалу, наполняющему ее тело вечной молодостью, оживляющему душу. Наслаждение, горячее и острое, с терпкой горчинкой морской соли, пенилось и играло, казалось, в каждой клеточке ее тела. А душа пела, взлетая в высокое небо и парила вместе с чайками над темным зеркалом воды, окончательно сбросив с себя остатки грустных переживаний и сомнений.
Среди ночи, устав от непрерывных ласк, они выходили с Мигелем на палубу, натянув на себя что-нибудь из одежды, и любовались звездным небом.
– Смотри, – шептала Марина, задрав голову, и чувствуя затылком его плечо, – Млечный путь. Он и правда похож на дорогу, по которой ехала телега с молоком, да неосторожный возница расплескал все молоко.
– Да, точно, – соглашался Мигель, обнимая ее обеими руками и целуя в макушку. – И как в этих звездных скоплениях древние звездочеты смогли выделить отдельные созвездия, да еще и дать им такие романтические названия? Созвездие Гончих Псов или Волосы Вероники, созвездие Лиры, Волопаса…
– Да, древние тоже были романтиками. А видишь ту яркую голубую звезду? – Марина поднимала руку и указывала на мерцающую на синем небесном бархате светлую искорку. – Наверное, это Сириус – альфа Большого Пса.
– Почему ты думаешь, что это именно Сириус? – Мигель ласково проводил ладонью вдоль ее вытянутой руки и обхватывал нежными пальцами ее кисть.
– Не знаю, мне так кажется… Сириус – самая яркая звезда на небе.
– Если бы я был звездочетом, я бы обязательно открыл новое созвездие и назвал бы его «Руки Марины». Потому что твои руки, керида, такие красивые, изящные, нежные… Мне все время хочется их целовать.
– Мигель, ты можешь думать о чем-нибудь серьезном? – весело фыркала Марина, заранее зная ответ.
– Нет,