Что сейчас творится на поверхности и в космосе, я мог только догадываться, но творилось там нехорошее. Лифт резко затормозил. Куда резче, чем я этого ожидал, и меня буквально выбросило в ангар, где одиноко стоял мой истребитель. Вся эскадрилья уже ушла в бой, и только меня тревога застала на нижних ярусах базы, что, видимо, и спасло мне в итоге жизнь.
Запрыгнув в кабину и подключившись к интерфейсу боевой машины, я с ужасом осознал, что моих товарищей уже нет в живых. Видимо, они погибли в первые же минуты боя, пытаясь не позволить пока неизвестному мне противнику безнаказанно расстреливать базу с низкой орбиты. Что происходит в космосе, я по-прежнему не видел. Данные со сканеров не поступали, и, боюсь, я понимал причину этого явления. Запустив двигатель, я, цинично поправ все полетные инструкции, приподнял истребитель над палубой и немедленно включил форсаж. Других машин, кроме моей, в ангаре не было, а заботиться о сохранности оборудования базы в свете происходящего я не видел никакого смысла.
Палуба, стены и потолок ангара слились для меня в размытые тени. Мелькнули раздвинутые в стороны створки внешних ворот, и надо мной открылся космос во всей своей черноте с яркими точками звезд и многочисленными рукотворными вспышками взрывов ракет и снарядов.
Я едва успел. Сканеры задней полусферы бесстрастно зафиксировали момент попадания тяжелого снаряда в ангар, из которого только что вырвался мой истребитель. Защитного поля над станцией приборы уже не видели, так что снаряду никто не мешал, и ангар превратился в жерло извергающегося вулкана.
На тактической проекции передо мной во всей своей беспощадности развернулась, наконец, полная картина битвы. Нашу лунную базу атаковал крейсер повстанцев. Откуда он взялся в этой глуши, о которой и знали-то всего несколько сотен ученых и военных во всей Шестой Республике, мне было совершенно неясно. Но сейчас это не имело никакого значения. Крейсер нависал над базой и бил по ее сооружениям уже не только главным калибром, но и плазменными пушками. Хорошо хоть аборигены не могли видеть эту огненную вакханалию, происходящую на их естественном спутнике – база располагалась на обратной стороне Луны. Мысль эта возникла в моей голове автоматически, сказался последний год, проведенный мной на исследовательской станции, наблюдавшей за недавно обнаруженной новой человеческой цивилизацией. При таком уровне развития местных жителей Центральная Республиканская Академия категорически не приветствовала любое вмешательство в их дела, и мы всячески старались себя не обнаруживать.
Сквозь треск помех, наводимых системами радиоэлектронной борьбы крейсера, до меня наконец-то достучался хоть кто-то из командования базы.
– Седьмой, слышишь меня? Здесь полковник Нивен.
– Седьмой на связи. Слышу вас, но плохо.
– Заставь его сместиться в сторону пятой батареи ПКО. Это последнее, что у нас осталось. Мне нужно сократить подлетное время. Любой ценой! Я не знаю, как ты это сделаешь, но он должен зависнуть прямо над пусковыми шахтами, иначе все будет зря. Понял, седьмой?
– Вас понял. Выполняю.
Ну и приказ! Это как я буду заставлять крейсер сместиться? Он же крейсер, а кто я? Букашка по сравнению с ним. Тем более, что сканеры повстанцев меня уже засекли, и сейчас по мне начнут долбить ракетами малого радиуса, благо из зенитных пушек им меня пока не достать. Все, что у меня есть против них – скорость и маневренность. Хорошо хоть авианосец они с собой не притащили, тогда бы сразу была труба. Но моим товарищам и крейсера за глаза хватило, вспомнил я, автоматически отмечая места падения обломков машин моей эскадрильи на поверхность Луны.
Я вновь включил форсаж. Плевать на ресурс – понятно, что этот бой, скорее всего, последний. Истребитель может хоть что-то сделать крейсеру, только зайдя с кормы. Нежные двигательные установки, конечно, прикрыты броней по максимуму, но эмиттеры плазмы не спрячешь в броневой кокон, так что призрачный шанс есть. А мне и не нужно повреждать крейсер – только создать угрозу и заставить совершить маневр в нужном мне направлении.
База умирала. Это было совершенно очевидно, но полковник Нивен не зря считался опытным офицером, и умел терпеливо ждать, когда этого требовала боевая обстановка. Представив себе, как он там, среди рушащихся перекрытий на нижнем уровне бункера, пытается не потерять управление немногими уцелевшими системами, я еще прибавил скорость, хоть, казалось, что это уже невозможно. Лунная база, конечно, строилась, как объект двойного назначения, но все-таки, прежде всего, она задумывалась как исследовательская, а не как военная, так что долго выдерживать огонь крейсера она не могла, я это понимал прекрасно.
Думаю, командир крейсера быстро сообразил, что я собираюсь атаковать его корабль сзади, да и нетрудно было догадаться. Я обходил противника по большой дуге как раз со стороны той самой пятой батареи, которая пока молчала и никак себя не обнаруживала, поэтому и была еще цела. Самым логичным действием корабля повстанцев, если он вообще сочтет нужным как-то реагировать, было бы подрезать мою траекторию, сократив расстояние между нами, и в результате