Бульварное чтиво. Александр Казимиров

гроб опускали в могилу, до мальчишки дошло, что он больше никогда её не увидит, вцепился в ногу отца и громко заревел. Теща схватила внука и прижала к себе, уткнув лицом в свой живот. Зачем Михалыч притащил сына на кладбище, я понять не мог. Солнце окончательно сошло с ума – светило так, будто желало всех ослепить. Венки в его лучах выглядели неестественно пестрыми, чуть ли не праздничными. Господи, какая нелепость: горе в ярких тонах! От усталости и зноя мои мозги опухли, как бы невзначай изменяя геометрию пространства. Памятники купались в мареве и еле заметно елозили по постаментам, гнулись и расплывались. Еще немного – и я бы спятил от ужасающей картины. Коллектив, покинув кладбище, загрузился в автобус. Подождали Михалыча с тещей и сыном, задержавшихся у могилы, и поехали на поминки.

      Я вновь и вновь убеждался в правоте майора Пырьева! Повидавший многое, он великолепно разбирался в коллизиях жизни. Хорошо, что я холост, не обременен детьми и ни о ком не переживаю. Родители давно покинули бренный мир и благоденствовали в царствии небесном. Мое одиночество скрашивала Иришка, тайно грезившая о замужестве. Будучи эгоистом, я не желал повторить судьбу Михалыча. Иришка догадывалась о моих воззрениях касательно брака и все же лелеяла надежды захомутать мою душу. Она вытеснила образ Лауры, но заменить его не смогла. Чего-то ей не доставало. Наверное, бесшабашности и выбитого зуба.

      Михалыч не появлялся вторую неделю. Я не звонил, боясь тревожить его и усугубить и без того угнетенное состояние. Но, черт побери, он же должен иметь совесть, осознавать ответственность. У всех умирают близкие – это неизбежность, с которой надо смириться! Завтра позвоню обязательно, выясню: стоит ли нанимать другого бухгалтера или… или?

      Протяжные гудки вызывали раздражение, в голове крутились дурные мысли: «Никак мамашины гены взяли верх, и он забухал! А где же Сашка? Поди, у бабки. Телефонные звонки – не то! Надо бы проведать самому, а то получается, что бросил товарища». После липкой ночи я с трудом собрал себя по частям. Не задумываясь, похлопал по карманам, сунул мобильник – за пазуху фляжку с коньяком. Ну все, вроде ничего не забыл. Самому садиться за руль не хотелось, вдруг придется выпить. Вызвал такси.

      Зной вытеснял утреннюю прохладу; да и прохладой-то ее, собственно, не назовешь – так, незначительный спад природной лихорадки. Мимо проносились дома, хищно сверкая оконными стеклами. Трава вдоль дороги поседела от пыли и смахивала на нескошенное сено. Город вымер, людей не видно: прилипли к вентиляторам, завалились под кондиционеры или, наоборот, жарились на городском пляже.

      – Притормози вон у того подъезда, – сказал я водителю.

      Окрашенные в невзрачный цвет стены усиливали чувство тревоги. Преодолев три лестничных марша, я надавил на звонок. Тишина! Приложил ухо к двери, за которой послышалось еле уловимое движение. Позвонил еще. Дверь осторожно приоткрылась на ширину предохранительной