– Пъо Маъти́нека.
– Ну, хорошо, я рассказываю про Марчинека, а Шаньи помогает.
– Шаньи помогает. Пъо Маътинека.
– Во горах…
– Долинка!
– В долинке…
– Деьевенька!
– В деревеньке…
– Плетень!
– За плетнём…
– Шадик!
– В садике…
– Яблуньки!
– За яблоньками…
– Хатка!
– А в хатке мал малец, велик удалец, а зовут его…
– Маътинек!
Запала Шаньи хватает примерно до середины сказки, дальше восклицания переходят в шёпот, а потом подсказки и вовсе стихают, и только полуоткрытые ещё веки показывают, что он меня слушает или, по крайней мере, не заснул, а дремлет.
Честно говоря, я совсем никак не ожидала, что поговорка «где двое, там и третий» воплотится в жизнь настолько быстро, тем более, что наш с императором ритуальный брак никогда не переходил в реальный. Шаньи свалился мне как снег на голову. Просто однажды утром, войдя в кабинет Ло́ваша, я обнаружила у него на коленях крошечного мальчика не старше двух лет от роду. Мальчонка сосредоточенно щипал усы его императорского величества, причём величество не только не возражало, но ещё и наклонило голову, чтобы малышу было сподручней.
– Доброе утро, – сказала я сразу обоим. Мне это показалось единственной бесспорно уместной фразой в тот момент.
– Это мой сын, – не поворачивая головы, сообщил Батори. Судя по улыбке и голосу, производимые с усами манипуляции приводили его в восторг.
В принципе, я была наслышана, что у Ловаша есть несколько незаконнорожденных отпрысков. Одна из незаконных дочерей была моей троюродной сестрой по матери, а сын другой внебрачной дочери был моим непосредственным начальником. Но увидеть ещё кого-то из них воочию даже не думала. Хотя, казалось бы, что тут могло быть невозможного?
– Как его зовут?
– Ша́ндор.
– Здравствуй, Шандор, – обратилась я к юному бастарду, стараясь говорить поприветливей.
– Он не понимает по-венгерски, – тут же огорошил меня вампир.
– А по-каковски тогда?
– Вообще-то по-русски, – Ловаш, наконец, выпрямился, мягко отводя ручку малыша Шандора. – Но мне желательно, чтобы он начал понимать по-галицийски.
Батори посмотрел мне в глаза. Я сообразила, что это намёк.
– Он ещё слишком маленький, чтобы давать ему уроки.
– Поэтому мы не будем давать ему уроков. Мы будем его воспитывать.
– М-м-м… мы?
– Именно так, госпожа личной императорской гвардии голова. Отныне воспитание этого ребёнка входит в ваши обязанности. Тебя и Маргаре́ты. Пойдём, я покажу его комнаты. И на Шандора он пока не отзывается, только на Шаньи.
– Шаня, – подтверждает малыш. Впрочем,