– Ты чего, Сеня, в Бога веришь?
– Как тебе сказать? И да, и нет.
– А откуда молитву знаешь?
– Я даже не знаю, молитва это или нет. Но вроде так надо говорить, а может, и не так. Ладно, что сказано, то сказано. Главное, если есть там, – он указал на небо, – Бог, пусть будет твоим родителям хорошо. Все, пойдем.
– Нет, ты ответь, откуда молитву эту знаешь?
– Да отстань ты, так на поминках старики говорят. А мы что делали? Поминали. А вообще, давай не касаться религиозных тем.
– Это правильно.
Маханов поклонился могиле:
– До свидания, мои родные, обещаю навещать вас… как выпадет время свободное.
Друзья двинулись между могил.
– А тут, – Семен указал на заросшую могилу без креста, – жена Рылова лежит.
– И что?
– А то, что она тоже странно померла. Пошла на реку полоскать белье и утопла. Как можно утонуть рядом с мостком, где глубина по колено?
– Всякое бывает. Стало женщине плохо, упала, захлебнулась.
– Или заставили упасть да притопили.
– Ну ты, Сеня, вообще… Во всем только злодейство видишь!
– Не во всем и не везде. А Рылов – злодей. Через год, как утопла жена, из райцентра девку молодую привез. А потом и она пропала. Говорит, не прижилась, уехала к себе.
– И что в этом странного?
– Уехала ли?
– Да ну тебя, идем домой.
Друзья вышли с кладбища и направились к Речной улице.
Проходя мимо хаты Рылова, Коробов проговорил:
– У этого упыря и хата не как у всех: двери крепкие, окна завешаны плотно, свет едва пробивается, и то, если близко подойдешь.
– Да, Сеня, если кто-то тебе не по душе, то это надолго.
– Навсегда. Тут ты прав.
– Машина-то твоя долго будет ремонтироваться?
– Председатель мотается по району, ищет запчасти. Как найдет – за полдня отремонтирую свой «ГАЗик». Может сегодня привезет, а что?
– Довез бы меня до города.
– А ты когда в Москву собрался?
– Думаю, завтра, крайний срок – послезавтра. Мне, главное, успеть в понедельник на работу.
– В воскресенье поедешь, успеешь. Отдохни маленько от жизни городской. У нас тут тихо. Если бы еще не этот Рылов. Он же, по идее, должен запчасти-то искать – все же агент по снабжению, а на него у председателя даже надежи нет.
– Чего он его тогда держит?
– А кто пойдет на эту собачью работу? Тетерин как-то мне предлагал, я наотрез отказался. Да и другие тоже.
– У вас здесь свои законы.
– Законы для всех одни, только относятся к ним везде по-разному. Нарушишь – в момент милиция заберет, а там – суд скорый, и поехал ты лес валить лет эдак на десять с поражением в правах. Времена-то какие!
– Без строгости нельзя.
– Строгость тоже может быть разной. Но – хорош об этом. Народ вон уже поминает вовсю.
Допоздна засиделись гости. Это тяготило Маханова,