Начали съезжаться гости. Мы приветствовали нашего дедушку, короля Греции Георга, который не был в России со дня смерти нашей матери. Он был очень добр к нам, но мы видели, что он и наш отец старательно избегают друг друга.
На протяжении всех празднеств, посвященных бракосочетанию, мой отец действительно очень нервничал и был так озабочен, что я спросила у мадемуазель Элен, которой редко поверяла свои настоящие заботы, что, по ее мнению, так беспокоит его. Она ответила, что, вероятно, всему виной печальные воспоминания, нахлынувшие на него при воссоединении семьи.
Приехали также и дядя с тетей. За семейным обедом между дядей Сергеем и нашим отцом возник небольшой спор, который произвел на меня сильное впечатление, хотя я не могу вспомнить предмет спора. Дядя, желая положить конец дискуссии, сказал с натянутой улыбкой, поднимаясь из-за стола: «Мальчик мой, вы просто в очень дурном расположении духа; вам следует больше заботиться о себе». Тетя не сказала ни слова, бросая на нас беспокойные взгляды. Мы чувствовали в воздухе напряжение, которого раньше никогда не ощущали. Не зная почему, я испытывала жалость к моему отцу и никогда не чувствовала к нему большей нежности, чем в те дни.
Мы присутствовали на церемонии бракосочетания, стоя на хорах во дворцовой церкви. У меня сохранилось очень смутное воспоминание о ней. Все, что случилось потом, было слишком трагичным и важным. Перед бракосочетанием нас отвели в комнату, где с надлежащими церемониями одевали невесту, и, согласно старому русскому обычаю, я незаметно положила золотую монетку в ее туфельку. После бракосочетания, когда вся семья поздравляла молодую чету, мы тоже подошли, и я поцеловала руку моей кузины с огромным почтением, которое внушал мне ее новый статус замужней женщины.
На следующий день отец уехал. Мы отправились на железнодорожную станцию вместе с ним, и, когда я увидела, как его увозит поезд, вдруг почувствовала, что у меня готово разорваться сердце. Не знаю почему, но мне казалось, будто я никогда больше не увижу его.
Мы с Дмитрием остались в Царском Селе с дедушкой и бабушкой и пробыли там до окончания всех празднеств, а потом последовали за всем двором в Петергоф, где в доме матери императора, вдовствующей императрицы Марии, разместились дедушка с бабушкой. Каждое утро мы приезжали на велосипедах повидаться с ними. Дни пролетали весело, так как мои дяди, греческие принцы, были молоды и всегда в хорошем настроении. Мадемуазель Элен это не нравилось; она жаловалась, что у греческих принцев плохие манеры и они ничему хорошему нас не научат.
Но когда они уехали, а мы опять оказались в Царском Селе, жизнь показалась там по контрасту грустной и пустой. Наступила осень. В прудах плавали опавшие листья, небольшие лодки были заперты в специальных помещениях, а скульптуры скрыты от зимней непогоды под деревянной обшивкой.
Дядя Сергей и тетя Элла