Бог есть любовь.
Но черта с два ваши монахи расскажут вам об этом.
Они и сами не верят.
Задумывался ты хоть раз, отчего запрещено любить нас, а только почитать и восхищаться можно?
Потому что ни почтение, ни восхищение ничего не стоят.
Никто из тех, кто творил из нас кумира, не защитил нас.
Сотни и сотни человеков шли за исполнением желаний.
И восхищались нами, и молились нам.
Но каждый бросил котика своего на растерзание и бежал, смертью его прикрывшись от того, кого считал чудищем.
Ибо только любовь защищает.
Любовь оберегает.
Любовь дарует силу.
А кто вздумает смеяться над тем, что это любовь всего лишь к котику, того бей и гони от себя, ибо не понимает ничего и душонка у него дырявая.
Монахи оберегают ваш мир новорожденный, запрещая любить нас. Только тот минует стражей горы, кто пожертвует котиком. Исполнится желание, и мир ваш продолжится.
Но не ведают, что рядом мир другой, где трава зелена, и цветы душисты, и мыши толстые, румяные живут под корнями дерев.
Прости, я увлекся.
Так вот, послушай.
Все чудовища рождаются и живут внутри вас.
Но не в тебе. Ибо встал на защиту и презрел смерть ради другого.
Ты, человече, самый человечный из всего рода людского. Хоть и не самый умный, если уж начистоту. Но, как видишь, это и не важно.
Владей же и управляй нами, как и положено человеку. Передаю в твои руки род наш.
И помни: не знаешь, как поступить, – погладь кота.
Да будет так.
Иван Степанович открыл глаза.
Он лежал на склоне той самой горы, которую называли святой. Рядом сидел Антоша, изогнув тощий хвост загогулиной, и застенчиво трогал Ивана лапой.
Иван Степанович сел. На лежащее рядом тело взглянул с мимолетным удивлением. Экий он, оказывается, был несуразный! Да что уж теперь…
Светало. Низко-низко над землей толпились облака, пушистые, как коты. Казалось, кто-то большой позвал их завтракать.
Свежий утренний ветер взъерошил Ивану волосы, промчался по долине. Облака разошлись, и он увидел вдалеке волнистые холмы, поросшие долгой травой, а на ближнем холме – дом бревенчатый.
Возле дома ходил кругами иссиня-черный кот, макушкой терся об угол крыши, усы топорщил.
Иван Степанович поднялся, подхватил Антошу.
– Пора нам, дружочек. Вот только Венедикта надо будет забрать.
И пошел к своему дому, по колено утопая в зеленой траве.
Старикам здесь не место
В две тысячи шестнадцатом году мы с другом обсуждали новую тему конкурса «Рваная грелка» – «Последний город». Ни у кого из нас не было идей, и в конце концов я от отчаяния предложила:
– А что, если взять персонажами Хрюшу, Филю и Степашку…
– …и заставить их совершить государственный переворот, – закончил мой друг.
Никогда не знаешь, из чего появится рассказ.
Я