– Он меня знает.
Босх вновь перевел взгляд на Чандлер:
– Он вас знает?
– Раньше он был адвокатом, и тогда я его знала: Том, фамилию точно не помню, – кажется, Фарадей. Думаю, он не хотел, чтобы я увидела его таким. Но здесь все знают, что с ним случилось. Это ходячее напоминание о том, что может произойти, когда дела пойдут совсем плохо.
– А что произошло?
– Это долгая история. Возможно, вам ее расскажет ваш адвокат. Можно вас кое о чем спросить?
Босх не ответил.
– Почему город не урегулировал это дело без суда? Родни Кинг, волнения – у полиции сейчас не лучшее время, чтобы затевать такой процесс. Не думаю, что Балк[3] – я зову его так, потому что знаю, что он зовет меня Мани, – сумеет его выиграть. А пострадаете вы.
Прежде чем ответить, Босх немного подумал.
– Все это строго между нами, детектив Босх, – предупредила она. – Просто светская беседа.
– Это я велел ему не заключать мирового соглашения. Я сказал ему, что, если он хочет заключить мировую, я найму себе собственного адвоката.
– Вы так уверены в себе? – Она помолчала, сделав затяжку. – Ну что ж, посмотрим.
– Посмотрим.
– Вы же знаете: тут нет ничего личного.
Он знал, что это ложь – самая большая ложь.
– Только не для вас.
– А для вас? Вы застрелили безоружного человека и принимаете как личную обиду то, что его вдова подает на вас в суд?
– Муж вашей клиентки имел привычку вырезать полоску из сумочки своей жертвы, обвязывать вокруг ее шеи удавку, а затем медленно, но верно ее душить, одновременно насилуя. Он предпочитал кожаные полоски. Его, похоже, совсем не беспокоило, с какой именно женщиной он это делает. Главное, чтобы была кожаная полоска.
Она даже не моргнула – хотя именно этого он и ожидал.
– Покойный муж. Покойный муж моей клиентки. Причем единственное, о чем в этом деле можно сказать с уверенностью, единственное, что доказуемо, – что вы его убили.
– Угу, и сделал бы это снова.
– Я знаю, детектив Босх. Именно поэтому вы здесь.
Сурово поджав губы, она со злостью ткнула сигарету в песок и направилась в здание суда. Входную дверь она распахнула с такой легкостью, словно та была сделана из бальзового дерева.
Глава 4
Около четырех Босх припарковал свою машину возле Голливудского полицейского участка, что находится на Уилкокс-авеню. Свое вступительное заявление вместо отведенного ему часа Белк уложил в десять минут, и судья Кейес закончил заседание раньше намеченного. Он заявил, что свидетельские показания нужно заслушивать отдельно от вступительных