Упадок и разрушение Римской империи (сокращенный вариант). Эдвард Гиббон

владение ею лишь после того, как начал заботиться об уходе за столь пенным имуществом и о его улучшении. Благодетельные законы, которые исполнялись с непоколебимой твердостью, быстро исправили большинство тех злоупотреблений, которыми после смерти Марка были заражены все органы правительства. Верша правосудие, новый император в своих решениях был внимателен, проницателен и беспристрастен. Если же он уклонялся с пути полного беспристрастия, то, как правило, в пользу людей бедных и угнетенных – правда, не столько из побуждений человечности, сколько из-за естественной склонности деспота унижать гордость того, кто велик, и опускать всех своих подданных на один и тот же уровень зависимости – абсолютный. Его дорогостоящая страсть к строительству и роскошным представлениям и прежде всего постоянная щедрая раздача народу хлеба и другой еды были наилучшим способом завоевать любовь римского народа. Несчастья, которые принесла гражданская смута, были устранены. Для провинций вновь настало спокойное время мира и процветания, и многие города, восстановленные благодаря необыкновенной щедрости Севера, назвались его колониями и отметили памятниками свои благодарность и счастье. Славу римского оружия этот воинственный и удачливый император тоже возродил. Он по праву хвалился тем, что принял империю, страдавшую под тяжестью внутренних и внешних войн, а оставил ее в состоянии прочного, всеобщего и почетного мира.

      Хотя внешне раны гражданской войны казались полностью излеченными, ее смертоносный яд по-прежнему таился в жизненно важных частях организма империи. У Севера было много силы и большие дарования, но даже всей отваги первого Цезаря и всего глубокого политического ума Августа едва хватало на то, чтобы смирить дерзость победоносных легионов. Благодарность, неверный политический расчет и мнимая необходимость заставили Севера ослабить узду дисциплины. Чтобы польстить тщеславию солдат, им разрешили носить золотые кольца; чтобы облегчить их существование, потворствуя их желаниям, им позволили селиться в казармах вместе с женами и вести праздную жизнь. Север повысил им плату до неслыханного ранее размера и приучил их ожидать, а позже и требовать дополнительных даров при каждой опасности для общества и при каждом общественном празднике.

      Воодушевленные успехом, ослабленные роскошью и поднятые выше уровня подданных своими опасными привилегиями, они скоро стали неспособными к утомительным трудам войны, обременительными для страны и раздражительными, когда от них обоснованно требовали подчинения старшему по званию. Их офицеры поддерживали свое более высокое положение большой пышностью и роскошью. Сохранилось письмо Севера, где он жалуется на распущенное поведение в армии и приказывает одному из своих полководцев начать необходимые реформы с самих трибунов, поскольку, как он справедливо замечает, офицер, потерявший право на уважение своих солдат, никогда не добьется от них послушания. Додумай император эту мысль до конца, он обнаружил