– Лебедев, я остаюсь с капитаном Сычом, – сказал Девяткин. – А ты садись в машину и двигай в прокуратуру. Оставь расписку и забери тот красный зонт.
Девяткин кивнул на стоявший у обочины «Форд».
– Это такси? – спросил Сыч.
– Это моя машина, – сухо ответил Девяткин. – Не нравится?
– Очень нравится, – Сыч понял, что сказал что-то такое, чего говорить не следовало. Он прижал руки к груди и улыбнулся. – Хорошая машина. Только на такси похожа. Немного. Потому что желтая.
– Она не желтая, – вздохнул Девяткин. – Уже вспотел объяснять, что она оранжевая.
– Я и говорю – оранжевая, – живо согласился Сыч.
Глава 4
Самолет из Нью-Йорка приземлился в московском аэропорту Шереметьево около полудня. Офицера, дежурившего на пункте паспортного контроля, смутила справка, выданная Алле Носковой в русском консульстве Нью-Йорка. Вызвали старшего офицера, который долго рассматривал бумажку, затем задал несколько вопросов.
Пришлось объяснять, что заграничный паспорт Носковой украден в Нью-Йорке, взамен него в консульстве выдали эту справку. Офицер кивнул, набрал номер телефона и коротко переговорил с кем-то из начальства. Закончив разговор, сказал, что справка останется здесь, на пограничном контроле.
Возле выхода из аэропорта стоял «Фольксваген», который прислала адвокатская контора «Саморуков и компаньоны», где работал Радченко. Стас Гуляев упал на заднее сиденье и смежил веки. Он панически боялся полетов на самолетах и теперь, после страшной бессонной ночи, чувствовал себя так, будто из него вытряхнули душу и забыли поставить ее на место. Прошлым вечером лайнер попал в зону турбулентности, Стас намертво вцепился в подлокотники кресла и приготовился умереть. А когда перестало трясти, темноту ночи разорвало огненное свечение на востоке. Самолет стремительно мчался сквозь непроглядную ночь навстречу солнцу, цвет неба менялся. По синему бархату рассыпались неестественно крупные сверкающие звезды. Забыв о страхах, Стас прилип к иллюминатору, не в силах оторваться от завораживающего зрелища…
Алла устроилась впереди рядом с водителем. Сосредоточенная на своих мыслях, она была молчалива. Через час машина подкатила к высокому мрачному зданию, остановилась во дворе у среднего подъезда. Здесь квартира Аллы, точнее, две большие квартиры на двенадцатом этаже. Радченко вытащил из багажника чемодан и пошел к подъезду.
Двери лифта открылись, Алла и Радченко вышли из кабины и остановились, удивленно оглядываясь по сторонам. Небольшая лестничная площадка превратилась в склад строительных материалов: мешков с бетонной смесью и ящиков с плиткой. Пол заляпан краской, возле лифта стоит раздвижная лестница. В ведре с мутной водой малярные кисти с длинными рукоятками. Двое мужчин в комбинезонах смолили сигареты.
– Здравствуйте, – сказала Алла.
– Здравствуйте, – один из мужчин плюнул на кончик сигареты и, бросив ее на пол, растоптал