– А вы?
– Ну, я-то ставлю как сукин сын. А ты как?
Тэннер пожал плечами.
– Сколько у тебя с собой деньжат, сынок?
Тэннер вытащил из кармана пригоршню мелких монет:
– Доллар восемнадцать.
– Все поставь, – сказал Гэсхаус и рассмеялся. – Удвой ставку! – Он весело хлопнул ладонью по рулю. – Ага, удвой! А лучше утрой! Ха-ха!
Снайп гавкнул, как подобает гончей собаке, – негромко, басовито: «вуф».
Гэсхаус повернул голову и неожиданно серьезно посмотрел на Тэннера:
– Ты что-то сказал, сынок?
– Нет, – ответил Тэннер. – Это ваша собака сказала.
Гэсхаус наклонился вперед и протер рукавом лобовое стекло.
– Сынок, – сказал он, – я пошутил. Это мой пес гавкнул, я это понял.
– Конечно, – кивнул Тэннер. – Я тоже.
– Славный ты парень. Вот мы с тобой немножко пошутили, да?
– Ага, – сказал Тэннер. – Здорово.
На окраине Гэсхаус остановился около бакалейного магазинчика Майлза Спивака, чтобы купить патронов. За прилавком стоял сам Майлз, усталый, немолодой. Он нашел патроны, которые были нужны Гэсхаусу.
– Майлз! – гаркнул Гэсхаус. – Я сегодня стреляю вместо Эда Роджерса. Ты бы хоть разок выбрался туда. Развеялся бы, Майлз! Посмотрел бы, как я классно стреляю.
Майлз медленно обвел взглядом магазин – так, словно ожидал, что за спиной у него кто-то появится.
– Черт бы тебя побрал, Гэсхаус. Знаешь же, что я тут совсем один, что не могу отлучиться.
– Но сегодня я стреляю, Майлз! Стоит того, чтобы закрыться пораньше Я ведь когда-то был всем стрелкам стрелок.
Майлз задумался.
– Знаешь парнишку Эда? – Гэсхаус опустил тяжелую пятерню на макушку Тэннера.
– У меня у самого пятеро мальчишек. Последнему всего пара месяцев. Кесарево делали. Ты видал, как это делают? – спросил Майлз у Тэннера.
– Ради бога, Майлз, – вмешался Гэсхаус. – Он еще ребенок.
– Перевязали ей трубы. Так что детишек у нас больше не будет. А смотреть на это – врагу не пожелаю. Стоять рядом и смотреть, как твою жену вот так кромсают. А у баб внутри куча всякого понапихана. Такое, доложу тебе, тонкое оборудование. Видал хоть раз? Видал эти трубочки и мешочки?
– Господи, Майлз, – сказал Гэсхаус. – Ты бы удивился, если бы мальчик сказал «да».
– Жуть, – покачал головой Майлз. – Жуть сколько там всего.
– Пойдем отсюда, Тэннер, – сказал Гэсхаус. – Он чокнутый!
Когда они подошли к двери, Майлз крикнул им вслед:
– Она чудесная женщина – моя жена.
– Я тебе вот что про него скажу, – проговорил Гэсхаус, когда они с Тэннером вышли из магазина. – Он такой тупой, что даже двумя глазами сразу моргать не может.
Они сели в машину. Гэсхаус вытащил из кармана коробку с патронами и внимательно изучил этикетку.
– Черт, – выругался он. – Даже не знаю.
Он