Андре слушал, не задавая ни единого вопроса. Картинка в самом деле была презабавная. Никто открыто не шел в атаку, но все вербовали себе союзников на будущее. К тому же он имел лишь весьма смутное представление о некоторых людях, упомянутых бароном. Слишком давно шевалье не был во Франции. За это время успели умереть почти все, кто был сподвижниками Генриха Четвертого, ушли в иной мир отец Жозеф и Ришелье. Похоже, что слухи о неважном здоровье короля, периодически доходившие до Испании, тоже полностью соответствовали истине. А чего стоила новость о нежных чувствах, которые якобы испытывал новый первый министр по отношению к королеве? Во всем этом нужно было как следует разобраться.
– В письме содержится просьба оказать вам содействие, – барон вертел в руках вскрытое послание. – Может быть, вы поясните мне, какое именно? Помочь вам устроиться на первое время? Одолжить денег? Снабдить чем-нибудь, кроме информации?
– Пожалуй, третье! – после недолгого раздумья заявил Андре. – Крыша над головой у меня пока есть. Деньги… деньги не были бы лишними, но я надеюсь на то, что получу их из другого источника. Понимаете ли, меня никто здесь не знает, и я не имею никакого доступа к людям, которые могли бы помочь мне получить место. Все же я не светский человек, я священник, и у меня есть рекомендательные письма к парижскому архиепископу.
– Вам непременно нужно устроиться рядом с Парижем? – барон бросил на своего гостя долгий пытливый взгляд. Андре утвердительно кивнул.
– Что ж… я постараюсь помочь вам, хотя не представляю пока, как именно. Должности в парижских аббатствах обычно передаются по наследству, или покупаются за немалые деньги, или даруются за особые заслуги перед Церковью.
– Помимо семинарии я окончил еще университет Алькала. Тот же самый, что и кардинал Мазарини в свое время. Правда, не думаю, что это имеет какое-то значение, – совершенно будничным тоном проговорил Андре. – Мне нужна должность. Любая церковная должность, даже самая незначительная, но в Париже. Если не в самом Париже, то не дальше, чем на пять лье от столицы. Любой ценой. Платить будет орден.
– Ах, орден! – Барон понимающе воздел глаза к потолку. – Другое дело, сударь. Сами понимаете, есть наши личные интересы и есть интересы Бога. Подумаем, что можно сделать. Вы-то священник, но я – человек светский. У меня мало знакомых среди духовенства. К тому же самая незначительная должность не устроит ни вас, ни тех, кто будет за вас поручаться. Человек, имеющий столь блестящее образование и к тому же не новичок в ордене, не может довольствоваться малым.
– Обет, принесенный мной, говорит, что я не должен гордиться ничем, – тихо проговорил