После официальной части молодой начальник экспедиции пригласил фронтовиков своей организации на праздничный обед, накрытый в конторе, а Кадыров увел своих в сельскую столовую. От совхозного клуба до экспедиционной конторы было километра два по разбитой и изрядно подтаявшей снежной колее. Поселок Сё-Яха находится в северной части Ямальского полуострова. В начале мая круглосуточно стоит солнце, и, если тихо и нет пурги, гулять там одно удовольствие.
Собственно, настоящих бойцов, воевавших на фронтах, среди нас было трое. Но по дороге как-то ловко к нам примкнул взрывник Витя Покедин. Он еще в клубе был самым нарядным и заметным и по инерции сошел за фронтовика. Потом уже за столом его быстро вычислили. Он начал врать что-то про сына полка, быстро запутался и честно признался, что очень хочет выпить за участников. Его оставили на банкете без права голоса.
Отвлекусь. Наверное, не к месту. Через год Витя погиб, но не на взрывных работах, а пьяный в своем балке. Стандартная история: незатушенный «Беломор», загорелась кровать. Без доступа воздуха он изрядно провялился и, когда его несли за руки и ноги, был страшно маленьким; тело лопнуло сзади и вывалились и болтались на каких-то нитках две почки.
Хоронили Витю в воронке от взрыва, потому что никакой возможности не было долбить мерзлоту на ненецком погосте с могилами в виде нарт. Гроб стоял среди огромных вывороченных глыб. Было пасмурно, прямо над головами неслись серые тучи, небольшая группа уныло молчала, а начальник произнес такую речь:
– Хороший человек был Витя Покедин. – Помолчали. Потом, повысив голос: – …но умер как собака. И все вы, суки, помрете так же, если будете жрать спирт литрами.
Впрочем, борьбе с пьянством это мало помогло. Тем не менее именно этот коллектив открыл почти все газовые месторождения полуострова Ямал.
Запомнился мне Витя веселым, лукавым, незаконно примкнувшим к фронтовикам на том празднике.
Вернусь к столу. У меня отец всю войну бомбил фашистов на самолете ТБ-3, и потому для меня с ранних лет и до преклонного возраста этот праздник Победы самый настоящий. Как начальник, первый тост сказал я, а потом начались фронтовые рассказы. Вернее, так планировалось. Но не дождались мы героических историй, описаний победных наступлений или горьких провалов. Упорно не хотели мои фронтовики описывать батальные картины.
Они все больше вспоминали случаи из повседневного военного быта. Я тогда подумал: вот профессионалы, все делают четко, автоматически, чего тут рассуждать. Настоящий