– Забудьте, – сказал я. – Мой водитель все равно болен.
Глаза регистратора сузились:
– Твой водитель не единственный здесь больной человек, приятель.
– У него кость застряла в горле, – сказал я.
– Что?
Мужик начал звереть, но внезапно его взгляд метнулся куда-то в сторону. Он уставился на какой-то новый объект…
На моего адвоката; нет на нем больше его темных датских очков, нет больше рубашки из Акапулько… он выглядел довольно дико – тяжело дыша, полуголый.
– Какие-нибудь неприятности? – проревел адвокат. – Этот человек – мой клиент. Ты готов предстать перед судом?
Я схватил его за плечо и мягко поволок прочь.
– Не парься, – сказал я. – Речь идет о «черной тени»: они не впишут этот байк.
– Минутку! – закричал он. – Что ты имеешь в виду, говоря, что они его не впишут? Ты заключил сделку с этими свиньями?
– Разумеется, нет, – ответил я, толкая его вперед к воротам. – Но ты наверняка заметил, что они все вооружены. Мы здесь единственные люди без пушек. Ты что, не слышишь всю эту пальбу?
Адвокат приостановился, прислушался и неожиданно помчался со всех ног к машине.
– Ах вы, хуесосы! – вопил он через плечо. – Мы еще вернемся!
К тому времени, как мы выехали на «шевро» обратно на шоссе, он уже был в состоянии нормально разговаривать:
– Господи Иисусе! Как только мы оказались среди этой банды маньяков-изуверов? Пора мотать на хуй из этого города. Эти гондоны пытались нас убыть!
5
Делая репортаж… Промелькнувшая перед глазами пресса в действии… Уродство и облом
Гонщики были готовы на рассвете. Над пустыней красиво взошло солнце. Однако гонка начиналась в девять, и нам надо было убить три долгих часа в казино, сразу за ареной: вот там-то и начались неприятности.
Бар открывался в семь. В бункере также имелась закусочная, а-ля «кофе с пончиками», но у тех из нас, кто проторчал всю ночь в таких местах, как «Цирк-Цирк», не было настроения пробавляться кофе с пончиками. Мы хотели крепких напитков. Наше раздражение нарастало, принимало извращенные формы, и таких по меньшей мере было около двухсот, так что бар открыли рано. К половине девятого вокруг игральных столов уже толпилась масса народу. В помещении можно было вешать топор, стоял шум, гам, повсюду раздавались пьяные вопли.
Неожиданно в бар вломился костлявый, средних лет урел в майке «Харли-Дэвидсон» и заорал:
– Черт подери! Какой сегодня день – суббота?
– Больше похоже на воскресенье, – бросил кто-то.
– Ха! Вот сука, а? – воскликнул громила в «Х-Д», ни к кому конкретно не обращаясь. – Вчера вечером я бил баклуши дома на Лонг-Бич и кто-то мне брякнул, что сегодня проводят «Минт 400». Я и говорю своей старушке:
– Ну мать, я еду.
Он захохотал.
– А она стала нести такую пургу,