– Мне очень жаль, мэм, но ваш сын Джон Петерсон погиб. Столкнулись шесть машин, кроме вашего сына, пострадало еще несколько человек. Примите мои искренние соболезнования.
– О боже!.. – проговорила Элис помертвевшими губами, чувствуя, как ее охватывает паника. – Нет, не может быть... Вы, наверное, ошиблись... Джонни не мог... Вы уверены, что это он?
Джим, в отличие от Элис, не произнес ни слова. Почему-то он сразу поверил, что с их сыном случилось страшное, и по его щекам потекли слезы.
– К сожалению, да, уверен. – Патрульный на мгновение опустил голову. – Другая машина, двигавшаяся на большой скорости, столкнулась с автомобилем, которым управлял ваш сын. Джонни ничего не мог сделать, чтобы избежать столкновения. Поистине ужасно, когда погибают такие молодые парни. Поверьте, миссис Петерсон, я знаю, чтó вы сейчас чувствуете, и очень сожалею...
Элис хотелось сказать, что он даже не представляет, чтó она сейчас чувствует, но язык ей не повиновался. В голове царил сумбур, колени подогнулись от слабости. Элис была на грани обморока, но сержант, внимательно за ней наблюдавший, успел вовремя подхватить ее и усадить на диван.
– Принести вам воды, мэм? – предложил он.
В ответ Элис только молча покачала головой. Слезы заструились по ее щекам, губы задрожали, но она все же сумела спросить:
– Г-где он сейчас? – Голос ее звучал хрипло, а перед глазами вставала ужасная картина: Джонни, ее Джонни лежит с пробитой головой где-нибудь на пыльной обочине дороги. Господи, как же ей хотелось прижать к себе холодеющее тело сына, а лучше – умереть вместе с ним! Ей не пережить этот ужас!
– Окружной коронер отвез тело в морг. Думаю, его выдадут вам по первому требованию, так что можете готовиться к... готовить все необходимое. Мы со своей стороны сделаем все от нас зависящее, чтобы не было никаких проволóчек.
Элис кивнула. Она по-прежнему плохо понимала, что происходит. Джим Петерсон вышел в кухню и вскоре вернулся со стаканом. Со стороны могло показаться, будто в стакане – прозрачная вода, но Элис знала, что это чистый джин. Она поняла это по выражению ужаса в глазах мужа – Джим был попросту раздавлен страшной новостью. Да и самой Элис все происходящее казалось чем-то нереальным. И только присутствие сержанта мало-помалу вернуло Элис к осознанию случившегося.
Сержант пробыл в доме Петерсонов еще с полчаса. Потом, еще раз принеся им свои соболезнования, он ушел. На часах к этому моменту было уже начало пятого, но Элис и Джим еще долго сидели окаменевшие в гостиной. Ни у одного из них не было сил, чтобы выговорить хотя бы слово. В конце концов Джим молча обнял Элис за плечи, и оба они заплакали. Шло время, невыразимое горе парализовало супругов. Они не сказали друг другу ни единого слова. Элис промолчала, даже когда Джим вышел на кухню, чтобы налить себе еще джина. Провожая его взглядом, она искренне желала, чтобы алкоголь принес утешение и ей. Увы, ничто в целом мире