– Хороший у нас пилот, знает свое дело! – похвалил Завитушный, спустившись вслед за генералом по выброшенной лесенке. – А то выбросил бы нас куда-нибудь в черту на кулички, и добирайся тогда до Черкесска как знаешь, на перекладных.
Они стояли, озирая поле, на котором стояло несколько самолетов различного калибра и разных компаний.
Однако не только их пилот из Москвы оказался не робкого десятка.
Через минуту-другую послышалось нарастающее басовитое гудение, и на соседнюю дорожку приземлился небольшой самолетик неизвестной генералу Матейченкову авиакомпании.
– Гость из Пешавара, – скользнул по нему опытным взглядом Завитушный.
– Из Афганистана?
– Ну да.
– Что же его никто не досматривает? Где пограничники?
– Эта служба уже почитай год, как бездействует. Разве что начальник аэропорта поинтересуется, не ли у гостя чего недозволенного! – сплюнул Завитушный. – А так – вход свободный: прилетай кто хочешь!
– Непорядок, – покачал головой генерал и, вытащив записную книжку, что-то в нее записал. – Этак любой наркотик можно притаранить…
– Само собой.
Между тем, несколько человек в папахах, вышедших из приземлившегося самолета, принялись осторожно спускать по трапу тускло блестящий на солнце металлический контейнер.
– Груз двести?
– Он самый, – вздохнул Завитушный.
– Но почему из-за границы?
– Очень просто, – пояснил Сергей. – Многие из черкесов и карачаевцев ищут счастья и заработков за границей – в республике при безработице и вообще при полном бедламе прокормиться трудно. А там и солдатом можно приспособиться, и вооруженным охранником в частной компании, или еще где-нибудь…
Между тем люди в папахах, в чем-то неуловимо похожие друг на друга, взвалили печальный груз на плечи и осторожно двинулись в сторону ждущей их поодаль автомашине.
– Это обычай предков, – пояснил Сергей Завитушный, глядя вслед удаляющейся процессии. – Черкес или карачаевец может сложить голову где угодно, но хоронить его следует только на родовом кладбище.
…Вскоре новые впечатления нахлынули дружно, но эпизод на аэродроме – груз двести и осторожно несущие его на плечах люди в папахах – не забывался.
Генералу Матейченкову и в дурном сне не могло привидеться, что этот в сущности малозначащий эпизод – окажет влияние не только на его карьеру, но и на самую его жизнь…
Много повидали афганские просторы. Многие захватчики пытались прибрать их к рукам. Но чужеземцы приходили и уходили, словно волны, набегающие на песок, а поля и горы оставались непокоренными, и след чужих сапог заносили пески, словно залечивая раны.
Много их было, захватчиков, но