Во время коротких и тревожных снов он снова и снова вспоминал последнюю ночь перед вылетом из Москвы.
…Дверь скрипнула, в комнату снова вошла жена.
– Ваня, пора.
Он глянул на часы:
– Машина будет через 20 минут.
– Может, кофе выпьешь?
– Мне еще надо…
– Я все тебе сложила, – перебила Татьяна Федоровна. – Только бумаги свои сам собери.
– Само собой.
Она подошла к столу:
– А зачем тебе старая энциклопедия? – поинтересовалась она. – О, 1979 год!..
– Хотел узнать, какой прежде была КЧР.
– Зачем?
– Сравнить, что было и что стало. Ты что, совсем не ложилась?
Она махнула рукой:
– Кажется, ничего не забыла положить.
– Лишнего там нет?
– Лишнего не будет. Кто знает, сколько там тебе придется быть. Смотри, в пекло не лезь. Кавказцы, сам знаешь, народ отчаянный, Ваня.
– Оставим это.
Татьяна Федоровна как в воду глядела: служебная командировка оказалась долгой…
Машина резво мчалась по полусонным, еще не успевшим толком проснуться московским улицам. В столь ранний час город казался необычным, каким-то потусторонним. Темные глазницы окон, безлюдье на тротуарах навевали тревожное чувство.
Водитель знал свое дело, да и маршрут был ему хорошо знаком. Он вел машину залихватски, на грани фола. Генерал его не одергивал, он любил такую езду.
Вскоре дома пошли поменьше, пореже, промелькнула огромная огороженная ажурной сеткой ярмарка автодеталей, тоже еще не продравшая спросонья глаза, и тут же скрылась за поворотом.
Мелькнуло дрожащее неоновое «М» над входом в конечную станцию метро, расположенную чуть ли не в открытом поле. И такой жалкой, такой беззащитной показалась эта станция метро генералу Ивану Матейченкову…
За кольцевой линией дорогу обступили деревья. Они застыли в сладком майском полусне, предчувствуя окончательное пробуждение от зимней спячки. Они то подходили к самому полотну дороги, то делали шаг назад. Каждое дерево было врезано четким силуэтом в серое предутреннее небо.
– Можно еще скорость подбавить?
– Жарь, – кивнул генерал.
– Вышли на оперативный простор.
– Гляди, штрафанут нас за превышение.
– Я анекдот вспомнил, – ухмыльнулся водитель, который возил Матейченкова не один год. – Можно рассказать?
– Валяй.
– ГИБЭДЭДЭШНИК будит напарника: «Вставай, уже пол седьмого». «Да куда в такую рань?». «Ты что? Они уже полчаса бесплатно ездят».
– Трогательная история.
Помолчали. Голова генерала была полна мыслями о предстоящей работе.
Он до отказа опустил ветровое стекло, и чуть горьковатый запах распускающейся зелени, насытивший Подмосковье, сырой и чистый, шибанул покрепче спирта, так что у генерала на миг перехватило дыхание.
Через некоторое