Попов посмотрел на него, как на сумасшедшего, но комментировать слова Ивана не стал. Он только поспешил последовать примеру Мурзика, оставив на линии огня Жомова с Рабиновичем и бледного, но решительного Кауту. Последний, видимо, приняв удар дубинкой по лбу как благословение, самолично зачислил себя в оруженосцы странных чужеземцев.
Долго ждать не пришлось. Через минуту после боевого перестроения к кабаку вылетела вереница всадников общим количеством в двадцать голов, считая и лошадиные. Увидев неподвижных людей странного обличья, все головы поочередно остановились, давая себя рассмотреть во всей красе. Собственно говоря, некоторые музейные экспонаты выглядят приличнее!
Всадники были облачены в длинные кольчуги, если и сверкающие на солнце, то только там, где им удавалось потереться об седло. Штаны у всех стражников были одного типа: холщовые, с кожаными вставками в седалище, на манер ковбойских. Головы древних прототипов доблестной милиции венчали кожаные колпаки, обвитые по вертикальным швам металлическими обручами. Про башмаки и говорить не стоит! Обувь приснопамятного Ланселота по сравнению с ними была шедевром сапожного мастерства.
Исключением из всей кавалькады был лишь предводитель. Он был целиком затянут в кожу, словно металлист на бракосочетании. А вместо кольчуги предводитель нацепил на себя железный нагрудник, выполненный строго в соответствии со стандартами бодибилдинга.
– Ого-го! Вонючий сакс в компании с тремя ярмарочными клоунами, – заорал предводитель под дебильный хохот своих подчиненных. – Какамври, ты собрался откупиться от нас шутовским представлением? Или хочешь подарить нам новых рабов? Вон за того длинного, пожалуй, и удастся пару монет на торгах выручить!
Жомов удивленно посмотрел по сторонам, не в силах понять, что издеваются над ним. Какамври побледнел, но промолчал. Промолчал и сакс Каута, быстро усвоивший после урока Попова смысл народной мудрости: «Наперед батьки в пекло не лезь!»
– Невежливо здесь гостей встречают, – загадочным голосом проговорил Рабинович, поигрывая своей дубинкой.
– Это что, они на меня наехали, что ли? – наконец сообразил Жомов. – Вы что, козлы, опухли напрочь?!
Ваня попытался рвануться вперед, но Рабинович придержал его. Похоже, местный колорит пришелся ему по душе, поскольку Сеня попытался продолжить диалог высокопарным слогом, бессовестно сворованным с какого-то дешевого исторического фильма. Если не с нескольких!
– Знаете ли вы, смерды безродные, с кем говорите вы столь непочтительно? – высоко подняв голову, произнес Рабинович. – Преклоните колена свои. А то я или сей доблестный рыцарь заставит ваши поганые глотки умолкнуть до второго пришествия!
От такой наглости стражники сэра Мордреда оторопели. Попов, гадливо хихикая, наблюдал, как у них глаза выбираются из орбит, отражая отчаянно-безнадежную умственную деятельность. Первым в себя пришел предводитель. Что, собственно, и полагалось