– Да нет таких правил!
– Нет? А ты их читал?
– Где, блять, я их мог читать?
– Ну хуй знает. Ты ж у нас читатель. Вот рассказы читаешь.
– Ну читаю. Что дальше?
– Ну и расскажи, о чем рассказ. Хули ты ржал-то?
Первый мент задумался, вспоминая, затем снова рассмеялся.
– Ну давай, рассказывай. Хорош в одно рыло веселиться.
– Ну ладно. Но я не все там помню. Писатель-то неизвестный, фамилия еще такая у него тупорылая… Щас, погоди…
– Да хуй с той фамилией, ты рассказ рассказывай.
– Во, вспомнил! Корицин.
Горидзе насторожился. Его начал занимать разговор двух дегенератов.
– Или Курицын.
– Короче давай.
– Ну там суть в том, что один парень, девственник, думал, что при ебле в пизду лезет только головка.
– Залупа?
– Ну да, залупа.
– Так и говори. А то, блять, головка. Не знаешь, что и думать… Пока чего-то не смешно.
– Ну как же, – первый мент снова хохотнул. – Только залупа – и все! Никакого удовольствия!
Горидзе аж привстал с корточек. Это был его рассказ! Его!
– Вот и я говорю, никакого. Это, блять, печальный рассказ. А как называется? Или опять не помнишь?
– Не, название запомнил. Удовольствие во всю длину.
Горидзе выпрямился и на негнущихся ногах подошел к решетке.
– Это мой рассказ, – сказал он.
Менты не обратили на него никакого внимания.
– Так он выебал кого-нибудь?
– Ну да. В том-то и прикол. Там вообще смешно… Но я, блять, забыл, что дальше было…
– Ну ты фуфель!
– Сам ты фуфель!
Первый мент снял фуражку и кинул ее в товарища. Тот покраснел и вскочил с табурета. Фуражка прикатилась к ногам Горидзе.
– Это мой рассказ! – заорал он. – Я писатель Горидзе! Выпустите меня отсюда!
За его спиной тихонько рассмеялись.
Менты прекратили ссориться. Они ошарашенно смотрели на Горидзе.
– Ты чо за хуй?
– Я Горидзе! Это мой рассказ! Я его написал и могу рассказать, что было дальше!
Тот, что был без фуражки, подошел к самой решетке.
– Ты знаешь продолжение?
– Ну конечно! – Горидзе поднял фуражку и протянул ее менту.
Руки мелко дрожали от охватившего его возбуждения.
– Расскажешь, отпустим, – вмешался второй, отворяя решетку. – Выходи.
Горидзе вышел.
– Или зашел, – услышал он за спиной.
– Да нет, вышел же, – возразил другой голос.
– Зашел, – гнул первый.
– Ну-ка тихо, бля! – заорал мент, напяливая фуражку на голову. Потом указал Горидзе на табурет. – Садись.
Горидзе сел. Огляделся по сторонам. Нахмурился, пытаясь вспомнить рассказ.
– Ну давай, не томи, – сказал тот, что открыл решетку. – Че там про удовольствие?
Горидзе соображал. Он прекрасно знал, что это его текст, но продолжения почему-то не помнил.
– Че молчим?
– Погоди, – первый мент одернул напарника и склонился