Остаток дороги до фермы Макнилов Маркус уже не шел, а бежал. Чтобы примкнуть к ополчению и двигаться на восток, ему необходимо ружье и запас еды. Он проскользнул сквозь мокрую траву, росшую перед воротами. Рассерженную гусыню Маркус заметил лишь тогда, когда та вцепилась в его штаны.
– Чертова птица! – шепотом выругался Маркус.
Если бы не яйца, которые несла гусыня, он бы давно свернул ей шею.
Маркус толкнул входную дверь, красная краска на которой успела потускнеть и облупиться. Старая вдова Ноубл говорила, что трещина в верхней филенке – след от набега индейцев, случившегося еще в прошлом веке. Эта старуха верила в ведьм, призраков и всадников без головы. Внутри дома было тихо, если не считать размеренного тиканья старых материнских часов на полке над очагом в гостиной.
Помимо гостиной, на первом этаже дома Макнилов была только кухня. Оттуда и выбежала Кэтрин Макнил, вытирая руки ветхим полотенцем:
– Я слышала колокол.
Лицо матери было бледным. Под глазами темнели круги от недосыпания. Дела на ферме шли скверно. Отец вечно где-то пьянствовал с друзьями, а зима в этом году выдалась долгая и суровая.
– В Лексингтоне армия атаковала горожан, – ответил Маркус. – Там собирают ополчение.
– Бостону ничего не грозит?
Для Кэтрин город ее детства был центром мира. Все более или менее значительное и достойное происходило не где-нибудь, а именно в Бостоне.
Однако в тот момент Маркуса не особо заботили угрозы безопасности Бостона. Угроз хватало и в пределах родных стен.
– Где па? – спросил Маркус.
– В Амхерсте. Отправился навестить родственничка Джосайю. – Мать плотно сжала губы. – Оттуда он вернется не скоро.
Порой Обадия отсутствовал по нескольку дней, возвращаясь в порванной одежде, с синяками и царапинами. Костяшки отцовских пальцев были содраны в кровь, а от самого разило ромом. Если Маркусу повезет, он сумеет побывать в Лексингтоне и вернуться раньше, чем отец протрезвеет и заметит исчезновение сына.
Маркус прошел в гостиную и снял с крюков над очагом старый мушкетон.
– Это оружие твоего деда по отцовской линии, – сказала Кэтрин. – С ним он приплыл из Ирландии.
– Помню, – ответил Маркус, водя пальцами по старому деревянному ложу мушкетона.
Дед Макнил рассказывал ему о приключениях, связанных с этим ружьем. Однажды, когда семье было нечего есть, дед подстрелил оленя. А потом нередко брал мушкетон, отправляясь охотиться на волков. В те времена Пэлхем и Амхерст были маленькими деревушками.
– Что я скажу отцу, когда он вернется? – с тревогой спросила мать. – Ты же знаешь, как его страшит опасность новой войны.
На прошлой войне Обадия воевал против французов. Тогда он был сильным и храбрым, цвет местного ополчения. Родители Маркуса недавно поженились,