– Кстати, вечером я видел Дрекслера.
– Где?!
– В холле гостиницы «Белогорье».
– А вы что там делали?
– Девушку провожал.
– Где Горчаков – там обязательно девушка, – усмехнулся начальник полиции. – Почему в гостиницу? Она не местная?
– Приехала к нам из Советской России.
– Так-так! – присвистнул Анатолий Михайлович. – Из самого СССР.
– Что вас удивляет?
– Им там все запрещено, в том числе встречаться с иностранцами. Если только… она не из НКВД.
«Валя из НКВД?!.. В такое невозможно поверить!»
– Вернемся к вашей вечерней встрече с Дрекслером. Он вам что-нибудь говорил?
– Перебросились парой фраз…
– Конкретнее, Александр Николаевич, все важно!
– Он поинтересовался, подумал ли я над его предложением о сотрудничестве «Оскольких вестей» со структурами Рейха. И… все! Похоже, он кого-то искал.
– Почему вы так решили?
– Несколько раз осмотрелся, потом… обычно такой разговорчивый, а тут сразу поспешил попрощаться. К счастью, то было обоюдным нашим желанием.
– И вы расстались?
– Хотелось домой.
– Странно.
– Чего странного?
– Со свиданий обычно идут медленно; мысленно продолжают вдыхать еще сохраняющийся любовный аромат.
Горчаков подивился такому тонкому ощущению грубоватого начальника полиции. Корхов оказался романтиком.
– Лично я, Анатолий Михайлович, со свиданий лечу на крыльях. Вам не приходилось в молодости летать на крыльях? Теперь извините, в одиннадцать я должен быть у нее…
Александр оборвал себя. «Надеюсь, Старый Лис не настучит шефине?»
– Как фамилия вашей подруги?
– Репринцева. Зовут Валентина.
Начальник полиции доел блин, поднялся:
– Спасибо за угощение, за новости. Больше ничего не желаете сообщить?
«Неужели он намекает на ночной визит Либера? Он знает или?..»
Поскольку Александр не рассказал о нем раньше, то решил смолчать и сейчас.
– Нет, – ответил он Корхову.
– Александр Николаевич, определитесь, кому можно доверять, кто ваш друг?
И, пожав хозяину руку, Анатолий Михайлович покинул дом.
Горчаков получил очередной удар. Убийства в Старом Осколе следуют одно за другим, а он ни на йоту не продвинулся в своем расследовании. В голове – хаос. И тогда он решил все превратить в систему. Достал ручку, лист бумаги и начал описывать все произошедшие события в строго хронологическом порядке.
Убийство З. П. Федоровской.
Потом подумал, перечеркнул фразу, написал другую:
Позвонила шефиня и сообщила об убийстве З. П. Федоровской.
Вроде бы – то же, и уже – несколько иначе. Его сопричастность к этому делу начинается только после сообщения Черкасовой.