– Удивительно, но совершенно не пострадала, – сказал Соколов, отряхивая с темно-серого фетра пыль. – На этикетке значится: «Торговый дом Г. Вотье и Ко». Дорогой магазин – Невский, сорок шесть. Когда я был молодым, то старался следовать последней моде. Сейчас смешно вспоминать об этом. Ведь все эти модные магазинчики удовлетворяют тщеславие людей слабых, в себе не уверенных. Ибо по-настоящему великий человек может одеваться так, как хочется ему самому, а не какому-то Вотье. Ну да ладно. Скажи-ка, Павел Павлович, а где кадавр великого шахматиста? Вот сукин сын! Обещал шампанского, а вместо этого подсунул бомбу. Легкомысленная нынче молодежь. Э, гляди, вот валяется портмоне. Так, пачка денег, паспорт.
– На чье имя?
– Асланов Адольф Иосифович, звание – мещанин, время рождения – 1878 года рождения, вероисповедание – православный, холост. Место постоянного проживания – Москва, село Черкизово, владение Гликерии Родионовой. Отношение к отбыванию воинской повинности – уволен вовсе по состоянию здоровья (психическое расстройство), основание – приказ по Московскому военному округу номер девяносто один…
– Ясно, что псих, – усмехнулся Заварзин, – надо срочно известить службы в Москве: если появится по месту жительства, немедля арестовать.
Вопреки всем усилиям, ни трупа, ни его фрагментов найдено не было.
– Видать, на мелкие клочки разнесло, – оптимистично предположил Заварзин.
Соколов мудро возразил:
– Я верю в смерть лишь тогда, когда своими глазами вижу труп.
Шальной
Оглашая окрестности долгими победными гудками, выпуская из-под круглого металлического брюха шипящий пар, поезд 181-а хоть и с приключениями, но приближался к прекрасному и древнему городу Саратову. Как в те годы писали путеводители, «в Саратове свыше 150 тысяч жителей, более сорока учебных заведений – средних и низших, много ученых обществ и общеобразовательных учреждений, между ними Радищевский музей, два театра и несколько клубов».
Но Соколова статистика не занимала. Он был уверен: в этом городе на Волге живут, дышат, готовят убийства и государственные нестроения кровавые выродки, называющие себя террористами-революционерами. Для гения сыска само слово «террорист» было бранным.
Теперь предстояла с ними схватка – не на жизнь, а на смерть.
Азартная служба
Поезд подъехал к дебаркадеру саратовского вокзала в девять двадцать утра. Соколов, чисто выбритый, освеженный дорогим одеколоном «Локсотис» (фирма «А. Ралле и Ко», восемнадцать рублей за флакон), в хорошо сшитом костюме от Жака, в мягкой велюровой шляпе, вызывающе красивый, атлетического сложения, сошел на булыжную мостовую.
Рядом в нарочито неброском виде, но с осанкой, выдававшей офицера, держался Заварзин.
Как водится в таких случаях, к приезжим бросились посредники, загомонили:
– Господа, милости просим к нам, в гостиницу «Европа»!