– Есть две возможности, – продолжила мисс Пэрри. – Изнасилование, которому она не могла помешать; или совращение, о котором она позднее пожалела. Понимаю, что говорить в таком тоне о шестнадцатилетней девушке не совсем корректно, но… боюсь, у нас нет выхода. Если допустить изнасилование, мне трудно представить, чтобы кто-нибудь из ваших мальчиков…
– Вы правы, – кивнул директор. – Я не знаю ни одного, кто осмелился бы на подобный поступок.
– Что касается совращения, то, во-первых, Брэнда – неглупая и вполне самостоятельная девочка, которая может позаботиться о себе. А во-вторых…
– Да?
– Сегодня утром я прямо спросила, не случилось ли с ней что-нибудь такого. Ее единственной реакцией было удивление – по-моему, искреннее.
– Рад слышать. – Директор вынул из нагрудного кармана носовой платок и вытер взмокший лоб. – В таком случае я не понимаю, что могло так расстроить девушку и почему она не хочет об этом говорить?
Мисс Пэрри пожала плечами.
– Я тоже. Ясно, что секс тут ни при чем, а строить какие-то другие версии можно лишь на конкретных фактах.
– Так чем я могу вам помочь?
– Единственное, чего я хочу, – удостовериться, что во время репетиции или непосредственно перед ней не случилось ничего необычного.
– Что ж, это не так уж трудно. Я поговорю с Матисоном, постановщиком пьесы… и если хотите, мы сделаем это прямо сейчас. Он должен находиться в преподавательской, я могу его вызвать.
– Срочность ни к чему. – Мисс Пэрри встала и погасила сигарету. – Вероятно, вся эта история – легкое недоразумение. Если вы позвоните мне позднее…
– Разумеется. – Директор тоже поднялся и указал на статуэтку Афродиты, стоявшую на столике из розового дерева. – Я очень рад, – добавил он, – что эта дама тут ни при чем. Обычно, когда у нас возникают проблемы с постановкой пьесы, можно с уверенностью сказать, что они связаны именно с ней.
Мисс Пэрри улыбнулась:
– Платоновские половинки…
– Платоновские половинки следует держать подальше друг от друга, пока они не закончат школу. В конце концов, принудительное воздержание только обостряет чувства. – Он спохватился, вспомнив про долг гостеприимства: – Хотите остаться на обед?
– Нет, спасибо. Я должна вернуться до окончания утренних занятий.
– Жаль. Но вы придете… завтра на церемонию?
– Конечно. Кто будет вручать награды?
– Мы ждали лорда Уошбертона, – ответил директор, – но в последний момент он заболел, и мне пришлось заменить его одним своим знакомым, профессором английского из Оксфорда. Интересный человек – честно говоря, я боюсь, что даже слишком интересный. Сомневаюсь, что он впишется в рамки того светского лицемерия, которое