После того как с формальностями было покончено, Стэгг обратился к Фену.
– Убийства – не совсем мой профиль, – признался он. – Разумеется, если в данном случае речь идет об убийстве. Короче говоря, сэр, если желаете помочь мне, я с удовольствием воспользуюсь вашим ценным опытом.
Стэгг криво улыбнулся, и этот намек на веселость придал его мрачной физиономии еще более зловещий вид.
Фен пробормотал что-то в знак благодарности.
– Превосходно, – произнес директор, героически подавив зевок. – Надеюсь, вы понимаете, Стэгг, до какой степени я расстроен. Не говоря уже о моих личных чувствах, вся эта трагедия случилась в неудачное для школы время. Понятно, что совсем замолчать убийства не удастся, но тем не менее…
– Вы хотите, чтобы я действовал как можно незаметнее? – Стэгг поднял указательный палец, как бы приглашая оценить его догадливость и деликатность. – Я прекрасно понимаю ваше положение, доктор Стэнфорд, и постараюсь сделать все, что в моих силах. Если нам повезет, то газеты узнают обо всем только после актового дня. Впрочем, неизбежные слухи…
– Слухи непременно возникнут, – согласился директор. – И нам придется с этим смириться. К счастью, заявок о приеме в нашу школу гораздо больше, чем имеется свободных мест. Когда появятся новости, произойдет небольшой отток, и кое-кто из родителей заберет детей, но я не сомневаюсь, что мы полностью укомплектуем учебные места.
Директор замолчал, очевидно, вспомнив, что сейчас не самый подходящий момент обсуждать школьные проблемы.
– По-моему, пора заняться трупами, – кровожадно заметил врач, – а то мы так до утра провозимся.
Стэгг кивнул, встал и неуверенно взглянул на Фена.
– Я думаю, сначала мы отправимся к Сомерсу, а потом заглянем в дом мистера Лава.
– Прекрасный план, – одобрил Фен. – Идемте.
После короткой заминки вся компания, теснясь в дверях, вышла в темноту.
Директор включил взятый с собой фонарик и в полном молчании повел гостей к Дому Хаббарда. В лицо им дул легкий ветерок, маня призрачной возможностью прохлады. Над головой в просветах облаков мерцали редкие звезды. Перейдя с лужайки на дорогу, они гулко застучали башмаками по асфальту, тяжело и медленно переводя дыхание, словно в теплом парном воздухе не хватало кислорода. Вскоре перед ними появилась увитая плющом стена, и они вошли в учебный блок.
В приемной горел тусклый свет. Они пересекли