Но иногда заглядывать в это Зеркало следует и нам с вами. И персонально, тогда это называется нашим собственным анализом. И корпоративно, тогда эта процедура позволяет нам понять – живым ли делом мы тут занимаемся, подключены ли мы к его изначальным истокам, не впустую ли воспроизводим некие давно уже мертвые ритуалы в режиме корпоративной навязчивости…
И еще одно предварительное замечание: при психоаналитическом разборе самого психоанализа мы не можем применять уже неоднократно использованные в данном лекционном цикле концептуальные подходы и исследовательские шаблоны.
Вспомним, к примеру, нашу прошлую встречу, когда мы подвергли психоанализу деньги и предпринимательство. Как мы это делали? Мы четко и последовательно описали ряд специфических ритуалов, соотнесли их, в соответствии с нашей традиционной процедурой интерпретации, с инфантильным опытом, с его травмами и фиксациями, и показали, как в данной сфере себя органично чувствует человек, имеющий эти фиксации, и как мучаются, разрушая себя и свой бизнес, люди, попавшие в эту область профессиональной деятельности случайно, не по воле БСЗ.
Психоанализ – это тоже очень сложная система профессиональной деятельности, где-то, по большому счету, даже и предпринимательства, но с очень интересной, особенно для нас с вами, спецификой. Дело в том, что вся совокупность целей и средств, объяснительных моделей и методических приемов этой деятельности была придумана одним единственным человеком – Зигмундом Фрейдом. Человеком, который поначалу, порядка пятнадцати лет, вообще занимался ею, по его словам, «в блаженной изоляции» и потом только заразил ею, как чумой, достаточно большое количество людей. Достаточно большое для чего? – спросите вы… Отвечу честно, у нас сегодня вообще все будет «по гамбургскому счету»: достаточно большое для того, чтобы выйти из маргинальной зоны персональной психопатологии в социум, для того чтобы трансформировать свой сложный и уникальный симптомокомплекс в профессию.
До конца своей жизни Фрейд воспринимал психоанализ как свое личное достижение, утверждая неоднократно, что только он, его создатель, может и должен указывать – что этим психоанализом является, а что – нет. И что в психоанализе есть только один критерий истинности – его собственное сдержанное расположение к его собственным мыслям.
С плохо скрываемой ревностной настороженностью воспринял он те новации, которые появились в двадцатые годы, когда психоанализ вошел в стадию превращения в профессиональную корпорацию,