Чтобы справиться с переутомлением и постоянными нешуточными нагрузками, он стал искать расслабление в вине. Я не знал, что происходит в нашей семье, до тех пор, пока однажды, вернувшись домой, не застал ужасающую картину. Мама, рыдая, сидит на полу у дивана, прижав ладони к щеке, отец с пылающим гневом лицом стоит рядом и… стереть это его нечеловеческое, жестокое выражение лица из памяти я так и не смог. Мне потом долго снились кошмары. Мама пыталась его оправдать. Пыталась спасти меня – и водила к детскому психотерапевту. Пыталась спасти семью – и терпела побои. Потом стало влетать и мне.
Я не люблю вспоминать это время. Да, бывало, я вёл себя отвратительно. Бывало, перечил отцу. Чем больше мне доставалось, тем хуже было моё поведение. Может быть, я стал бы таким же, как он, не уйди он вовремя из семьи.
Я не знаю, что стало последней каплей. Мы редко говорили с мамой на эту тему. Согласно имеющейся у меня версии (не знаю, насколько она правдива на самом деле), отец ушёл сам. Пару раз в течение года он предпринимал попытки со мной пообщаться, но я пресекал их все на корню. Слишком свежи были раны на сердце. Слишком глубоко затаилась обида.
Дома я не называл его иначе как «предатель», и все его подарки на день рождения или Рождество сразу же выбрасывал, жестоко уничтожая, словно вымещая обиду. Особенно жалко было расправляться с роликами. Но я нашёл в себе силы. Хотя и жалел пару раз об этом.
Через два года звонки и подарки прекратились. Мы с мамой остались жить в новом доме, нехватка денег по-прежнему давала о себе знать, но, нужно отдать маме должное, она успевала находить для меня время, и за низкий балл в школе мне часто влетало, так что я не имел возможности скатиться ниже уровня В.
И даже несмотря на тяжёлые времена, она купила мне первую в жизни гитару. Этот подарок во многом определил мой путь, и с того дня я твёрдо знал, каково моё предназначение. Правда, доказывать другим это было непросто.
Глава 2
Отстаивать своё право на мечту всегда нелегко. Покажите мне человека, которому удалось бы добиться желаемого без особых усилий? Я не знаю таких. А если и есть, сомневаюсь, что их успех был долгосрочным.
Так вот, отец… Мы встретились снова, когда мне было пятнадцать, и я с друзьями ходил в торговый центр накануне Рождества – мы выбирали подарки близким.
Это вышло случайно.
У меня было преимущество: я заметил его первым. Меня передёрнуло, честное слово. Я не знал, как поступить. Я никогда не рассказывал приятелям о том, какими сложными были наши взаимоотношения. «У меня нет отца, всё», – таким коротким было моё объяснение. И вдруг…
Сбежать, пока он не заметил? Но тогда мне придётся всем объяснять, что случилось.
Пройти мимо, будто бы я его и не видел? Но вдруг он меня окликнет? Окликнет наверняка.
Я соврал, что мне приспичило в туалет. Это был наилучший