Патер воздел руки вверх:
– Вот! Вот, братья и сестры мои во Христе, как должно хранить истинную веру отцов наших, а не поддаваться на уловки интеграторов и мультикультуралистов, ибо злонамеренные эти отступники спят и видят, как бы храмы крестианские превратить в дьявольские капища безбожников и язычников!
– Ничего себе, – вполголоса сказала Лута.
А священник снова обратился к Писанию:
– Когда введет тебя Господь, Бог твой, в землю, в которую ты идешь, чтоб овладеть ею, и изгонит от лица твоего многочисленные народы, хеттеев, гергесеев, аморреев, хананеев, ферезеев, евеев и иевусеев, семь народов, которые многочисленнее и сильнее тебя, и предаст их тебе Господь, бог твой, и поразишь их, тогда предай их заклятию, не вступай с ними в союз и не щади их; и не вступай с ними в родство: дочери твоей не отдавай за сына его, и дочери его не бери за сына твоего; ибо они отвратят сынов твоих от меня, чтобы служить иным богам, и тогда воспламенится на вас гнев Господа, и Он скоро истребит тебя. Но поступите с ними так: жертвенники их разрушьте, столбы их сокрушите, и рощи их вырубите, и истуканов их сожгите огнем; ибо ты народ святой у Господа, Бога твоего: тебя избрал Господь, Бог твой, чтобы ты был собственным Его народом из всех народов, которые на земле![6] Аминь.
– Аминь! – нестройным хором откликнулись прихожане.
Рике передёрнуло.
Лута посмотрела на неё и сказала:
– А что, интересный старикан. Надо бы мне с ним побеседовать.
Прихожане поднимались со скамей и тянулись к выходу. Несколько человек подошли к патеру.
– А ты давай, поговори с парнем. Вон он, как раз к нам идёт, – журналистка показала на молодого Торссона, который, и правда, подходил к ним. – Поспрашивай о его взглядах на мир, на вопрос мигрантов. Думаю, там будет много интересного.
Рике обратила внимание, как одет молодой человек – в строгий чёрный костюм, под пиджаком надета тёмно-серая водолазка.
– Здравствуйте, – улыбнулся парень. – Вижу, вы пришли. Понравилась служба?
– Привет! Да ваш патер просто дар божий, – Лута протянула ему узкую ладонь. – Я Лута Лайнен, со второго городского канала.
Парень пожал протянутую руку.
– Тормунд. Тормунд Торссон, можно просто Тор.
– Я Рике, – и девочка тоже протянула ладошку. Пожатие юноши было деликатным, но крепким.
– Пойду поговорю с патером. Это же твой дед? – Тормунд кивнул. – А вы пообщайтесь без меня, хорошо? – И Лута подмигнула.
Рике снова почувствовала, как её заливает румянец. Когда Лута намекала на романтику, ей постоянно чудилось что-то неприличное.
– Окей, – немного рассердившись на себя, ответила