Пока русские солдаты шли на юг вслед за турецкой армией, Потёмкин, согласно следующему докладу Румянцева, «при движении армии по левому берегу реки Прута со вверенным ему деташементом, охраняя правую той реки сторону, как покушения против себя неприятельские отражал, так и содействовал армии в поверхностях над ним». Семнадцатого июня основные русские силы перешли Прут и атаковали 22 000 турок и 50 000 татар, обосновавшихся на другом берегу. В это самое время генерал-майор Потёмкин с резервным корпусом пересек реку тремя милями ниже по течению и напал на турок с тыла. Лагерь был разрушен, турки бежали [21].
Всего лишь три дня спустя Румянцев вплотную подошёл к восьмидесятитысячной турецкой армии, удобно расположившейся у слияния рек Ларги и Прута и ожидавшей прибытия великого визиря с основной армией [22].
Седьмого июля 1770 года Румянцев и Потёмкин, выстроив русские войска в каре, пошли на штурм турецкого лагеря, с волнением ожидая ответного выпада турок. Потёмкин впервые увидел османскую армию – это огромное, поражающее воображение, шумное нагромождение шёлковых шатров, ветхих телег, зелёных знамён, развевавшихся бунчуков (турецких символов власти). Османская империя только в следующем столетии станет необъятно расплывшейся и нерешительной, а в то время она ещё была способна собирать существенные военные силы из резервов своих удалённых пашалыков – с месопотамских равнин и холмов Анатолии, из портов варварских земель и балканских регионов; когда султан поднимал знамя Пророка, в армию отовсюду тянулись новобранцы.
Принц де Линь писал, что турки, «которым отказывают в искусстве военном… несмотря на то, ведут войну по некоторой методе». Метода заключалась в том, чтобы кое-как выстроить многочисленные армии в форме пирамиды и обрушить их на русских солдат – конница и пехота с гиканьем волнообразно сменяли друг друга. Янычары некогда были самой страшной пехотой в Европе, однако со временем они опустились и стали походить на богатых и заносчивых императорских гвардейцев Римской империи – они куда больше заботились о своих торговых местах и дворцовых интригах, чем о сражениях. И всё же турки гордились своей верностью исламу и своим мастерством и с достоинством носили красно-золотые шапки, белые туники, широкие шаровары, жёлтые ботинки, изогнутые сабли, копья и пистолеты.
Цвет османской кавалерии составляли татары и сипахи – турецкие феодалы, которые умели стрелять из пистолета, вскакивая на лошадь или спешиваясь. Они носили доспехи, богато украшенные драгоценностями, или яркие жилеты с шароварами, таким образом часто оставляя руки незащищёнными. Их вооружение составляли изогнутые сабли с гравировкой, кинжалы, копья и пистолеты с инкрустацией. Дисциплина не была их сильной стороной: они шли в бой, только когда были готовы, и часто бунтовали. Для янычар было обычным делом украсть лошадь и ускакать