– Опять двадцать пять! – раздраженно сказал Чакуров. – Сначала преступницу поймать нужно, а потом уже деньги требовать. А у вас, Любовь Викторовна, хвост впереди паровоза получается. Ждите. Сейчас подпишу вам пропуск, и поезжайте домой. С вами свяжутся, если ваши показания окажутся полезными.
– Нашел дуру! – прошипела Кошкина. Глаза ее полыхнули ненавистью. – Думаешь сам приз заграбастать? Не выйдет! Без меня ты девку эту не сыщешь.
– Но-но! – прикрикнул Чакуров и пальцем по столу деревянно пристукнул. – Вы тут не очень-то! Не в бане!
В кабинете стало так тихо, что если бы какая-нибудь весенняя муха проснулась и полетела, то было бы обязательно слышно. Но не пролетела муха. И не выгнал Чакуров зарвавшуюся свидетельницу. Он вдруг понял, что у нее есть козырь на руках. И душа его сладко заныла в предвкушении праздника. В случае удачного раскрытия преступления Чакурова ожидало повышение по службе и моментальное обогащение.
Кошкина встала.
– Раз нам больше говорить не о чем, то я пошла. Выписывайте свой пропуск.
– Сядьте, – он указал на покинутый ею стул.
– Насиделась, хватит.
– Сядь! – рявкнул Чакуров.
Кошкина рухнула на сиденье, вытаращив глаза. Ее рот сделался маленьким и круглым, как будто она коктейль сосала сквозь невидимую трубочку.
– Что там у вас, признавайтесь? – заговорил Чакуров, напустив на себя прежнюю вежливую личину. – Ведь есть что-то, верно? Признайтесь. Без этого вам вознаграждения не видать, даже не мечтайте.
– А я по объявлению позвоню, – сказала Кошкина. – В объявлении номерочек указан.
Он изобразил зевок, прикрыв рот ладонью.
– И на здоровье. Родители покойников с полученными сведениями ко мне обратятся. Я показания рассмотрю и признаю несущественными. Что дальше, Любовь Викторовна?
На лице ее проступило мучительное раздумье.
– А дальше вот что… – начала она.
Чакуров принял расслабленную позу и переплел пальцы выложенных перед собой рук.
– Я слушаю.
– Треть твоя, следователь.
– Половина, – быстро произнес он, прекрасно понимая, что не даст этой вредной бабе ни гроша.
Торговаться нужно было, чтобы не вызвать у нее подозрений слишком легкой уступкой.
– Хорошо, – неожиданно согласилась Кошкина.
Чакуров решил, что самое время зевнуть еще разок.
– Так что там у вас? – спросил он.
– Карта, – ответила она, понизив голос.
– Местности, что ли? – не понял он.
Вернее, это мозг еще не воспринял услышанное. Интуиция уже ликовала, колотя серебряными молоточками в висках. Удача, невероятная, потрясающая удача!
– Банковская карта, – сказала Кошкина.
Чакуров попытался зевнуть. У него это не получилось.
– Чья? – тупо спросил он.
– Лярвы