– Нет. Мне хорошо…
Сара Исаковна уже несколько минут стояла под дверью, не решаясь войти в комнату к сыну, боялась увидеть его беспомощным и жалким. Она просто не умела жалеть, привыкла, что всегда жалеют её.
– Мама, да заходи уже, – донеслось изнутри, – ты так громко сопишь, что я аж проснулся.
Сара Исаковна всё равно сначала заглянула в приоткрытую дверь, и только потом, зачем-то согнувшись почти пополам и сделав скорбное выражение лица, вошла в комнату, ступая осторожно и бесшумно, словно боясь нарушить своими шагами покой сына.
– Что с тобой, ма? – с трудом сдерживая улыбку произнёс Виталий.
– Прости, сынок, я так переживала за тебя.
– А зачем же тогда делать такое лицо. Ты не на похороны пришла. Я живой, мама. Живой. Ещё чуть-чуть, и смогу с кровати вставать.
Сара Исаковна опустилась на колени, и обхватив руки сына принялась их целовать.
– Прости меня, сынок. Прости, умоляю, – не сдерживая слёз запричитала она.
– За что я должен тебя прощать, ма? Это ты меня прости, что заставил волноваться и думать о всяком.
– Я же ехала тебя хоронить, Виталик. Мне такого твоя наговорила… Рак… Выгнали из больницы… Один день остался… А ты живой… Милый мой, ты живой… Как же я счастлива.
– Вот даже здесь ты не смогла сдержаться, – перебил её сын, – опять у тебя Алина во всём виновата.
– А кто?
– Да я жив до сих пор только потому что она рядом. Если бы не Алина, тебе бы точно пришлось реветь на похоронах.
– И где же она сейчас? Высадила меня и куда-то умчалась ничего не сказав.
– Ты скоро всё узнаешь. Потерпи.
Гель приятно холодил живот, форма которого ещё ничем не напоминала, что внутри него растёт новая жизнь. Это было первое УЗИ, отсюда волнение и даже страх, а есть ли там вообще хоть что-то или всё это лишь ложные симптомы. Что предъявить Виталию, чем подтвердить, что он не зря остался на этом свете.
– Смотрите, Алина Фёдоровна, вот ваш ребёнок, – радостно произнесла доктор, проведя устройством по низу живота.
– Куда смотреть? – торопливо спросила та, шаря глазами по экрану монитора.
– Вот, справа вверху чёрная точка пульсирует. Видите? Это сердечко бьётся.
– Ух ты!
– Ритм пульсации нормальный, что говорит о положительной динамике в развитии плода. Для девяти недель очень даже хорошо. Крепыш будет.
– Я в кино видела, что это изображение можно распечатать на принтере.
– Конечно можно. Вам сколько копий сделать?
– Две, – не задумываясь ответила Алина.
Она мчалась домой, нарушая все правила дорожного движения, то и дело прикасаясь рукой к большому белому конверту, лежащему на пассажирском сидении, то ли проверяя, на месте ли он, то ли заряжаясь энергией, которая исходила от него. Именно её Алина и хотела сохранить, именно