– Он старше меня на семь лет и женат.
Я с любопытством взглянул на Таню. Она относилась к девушкам, которым все и всегда рады. И она тоже всем и всегда рада. Мисс Чарующая Улыбка. В интонации её ласкового, почти заискивающего, голоса, было что-то магнетическое. И ещё, мне нравились её волосы: чёрные, густые, и несколько рыжих перьев на чёлке. От природы!
– Он тебя любит?
– Говорит, да.
– Разводиться собирается?
– Нет.
– Бросай его, пока не поздно.
Танины глаза заслезились.
– Тань! Что случилось? Он тебя ударил?
– Нет! Что ты! Он такой хороший – мухи не обидит.
– Чего тогда ревёшь?
– Я беременна, Олежек. Четвёртый месяц.
Так! Значит, учёба в институте по боку. Свадьбы не будет. И ребёночка запишут на фамилию Таниного отца. Я уронил голову в ладони. Что сейчас сказать Тане? Что посоветовать? Как поддержать?
Поднимаю свои трагические глаза и вижу, что Таня хохочет. На щеках ещё не обсохли слезинки, а она хохочет.
– Спасибо тебе!, – говорит она проникновенно. А глаза-то её, зелёные, так и сияют, так и сияют.
– За что?
– Я не знала, как играть эту сцену в спектакле. Теперь знаю…
Весенний ветерок
Хочется побыть весенним ветерком. Отыскать тебя, и пахнуть тебе в лицо капельками росы и ароматом яблоневого цвета. Не давая опомниться, лёгким тёплым дуновением скользнуть по твоим лодыжкам. Восходящим потоком подняться выше, обнять коленки, и игриво покружить вокруг ног. Потом на секунду оставить тебя наедине с проснувшимся чувством, взять разбег, застав тебя врасплох, подхватить подол твоего платья и подбросить его вверх. «Эй! А ты шалун, оказывается!». «О, да, милая! О, да!».
И нырнув в декольте, нежно гладить твои груди, наблюдая за тем, как от блаженства сомкнутся твои глаза и слегка приоткроются губы. Приласкать твою шею, как будто вращая вокруг неё тонкую шёлковую ленту. Потеребить мочки ушей, шепча тебе скабрёзности, и растрепать волосы. Едва касаясь, поцеловать гладкую кожу твоих щёк. Обнять твой стан, катясь по его соблазнительным изгибам, чтобы всё твоё тело погрузилось в сладостную негу.
И рвануться вверх, в крону дерева, чтобы оттуда на прощание пошелестеть тебе листвой. Ты поднимешь голову, посмотришь мне вслед, и улыбнёшься: что может вызвать в красавице дерзость ветра, кроме снисходительной улыбки? А я улечу и растворюсь в безбрежности.
Как же мне хочется побыть весенним ветерком!…
Эхо и Нарцисс
На рубеже двадцати семи лет мне выпала удача руководить самодеятельным драматическим театром. Работая в нём над постановкой спектакля, я не рассчитывал на высокие творческие достижения. Они были невозможны изначально. Спешить на репетицию меня заставляло нечто другое.
Мне нравился энтузиазм моих аматоров, который передавался мне и заряжал меня вдохновением. Мне нравился дух творческой свободы, отсутствие