– Тебе определенно нравится жить, не так ли, Анни?
– Ты говоришь странные вещи. Всем нравится жить.
– Ты окажешь мне услугу?
– Конечно.
– Никогда не меняйся. Всегда оставайся такой.
– О, я не могу это гарантировать. Нет.
– Почему же, Анни?
– Видишь ли, в мире полно людей.
– Не может быть!
– И люди – личности. Личности меняются. Личность стареет, и возраст ее меняет. Итак, она изменяется, хочется ей того или нет.
– Я задал простой вопрос, моя девочка, а ты ходишь вокруг да около.
– Я только хочу сказать, что личности должны меняться. Я личность, и я меняюсь.
– А я только хочу сказать: не меняйся по своей сути.
– Ты имеешь в виду, фунтом-тайно?
Карл так смеялся, что даже закашлялся. Отдышавшись, он сказал:
– Вообще-то это слово произносится «фун-да-мен-тально».
Она взглянула на официанта, надеясь, что он не слышал, как она ошиблась, а Карл ее поправил. Но официант усмехался, и Анни повесила голову.
– Это слово из книги, которую я читала. Я никогда не слышала, как его произносят, и употребила в первый раз. Думала, что говорю правильно. Но я… – она не сразу подобрала правильное слово, – но я благодарна за исправление.
– О, прости, дорогая. Мне так жаль. Но ты просила всегда поправлять тебя, когда…
– Да, но не при людях. От этого я чувствую… о, не знаю…
Они вернулись на свою скамейку в кампусе и провели день, вспоминая случаи, которые Анни называла «из нашего прошлого».
– Только подумай, – говорила она, – если бы не началась та серия в журнале и мне не нужно было сходить в библиотеку, чтобы узнать, есть ли у них новый номер с окончанием…
– И если бы именно в тот вечер, – перебил он, – моя сестра не донимала меня, чтобы я пошел посмотреть, не появились ли там уже «Черные быки»…[5]
– Мы могли бы никогда не встретиться, – произнесли они одновременно. Такая возможность привела их в ужас. – И если бы… – сказали они вместе.
– Позволь, я скажу, Карл. Если бы ты не проводил меня домой в тот вечер, мы бы сегодня не поженились.
– Мне пришлось проводить тебя домой. Я боялся, что тебя изнасилуют на одной из тех темных улиц – такую хорошенькую четырнадцатилетнюю малышку.
– И вовсе не малышка! В то время я уже работала полный рабочий день. И я могла о себе позаботиться.
– Вне всякого сомнения!
– И знаешь, когда ты ушел с таким видом, будто не хочешь увидеть меня снова, это было просто ужасно!
– Я и не хотел иметь с тобой ничего общего. В то время я был шестнадцатилетним мужчиной и ты была для меня слишком маленькой.
– Что же заставило тебя передумать?
– Знаешь, когда я попрощался, ты широко улыбнулась и сказала: «До скорого». Что же мне было делать?
– Надо