Михаил Муравьев-Виленский. Усмиритель и реформатор Северо-Западного края Российской империи. Александр Бендин

губерний. 20 апреля 1857 г. было разрешено ввести в программу учебных заведений Виленского учебного округа преподавание польского языка. В этом же году было разрешено печатание в России сочинений А. Мицкевича. В 1858 г. правительство предоставило полякам право занимать должности учителей в средних учебных заведениях. В ноябре 1858 г. Виленский музей древностей вместе с состоявшей при ней Археологической комиссией с согласия императора был принят под августейшее покровительство наследника цесаревича.

      «Все эти милости, – отмечал А.В. Белецкий, – явились результатом … желания государя предать забвению прошлое, возвратить польскому населению Западной России доверие, которое им утрачено было в 1830 году, и поставить это население в такое положение, чтобы оно, не чувствуя над собой гнета исключительных законов, могло, рука об руку с русским населением, потрудиться для блага общего Отечества»125.

      Столь длинный перечень царских «милостей», впрочем, неполный, которыми было щедро одарено польское дворянство литовских губерний, понадобился для того, чтобы показать особенности региональной политики, недвусмысленно свидетельствовавшей о том, какое сословие в глазах правительства олицетворяло собой идентичность Северо-Западного края.

      Очевидно также и то обстоятельство, что для генерал-губернатора Назимова, пытавшегося таким образом завоевать симпатии региональной элиты, польская идентичность этого региона также представлялась очевидной. Не вызывала у него сомнения и политическая лояльность этой элиты и готовность местного благородного сословия «потрудиться для блага общего Отечества». Однако дальнейшие события заставили генерал-губернатора кардинально изменить свои представления о политической лояльности польского дворянства российскому монарху126.

      К началу 60-х гг. стало очевидно, что сделанные прежде уступки уже не удовлетворяли региональную элиту, ее вызывающее оппозиционное поведение стало вызывать обеспокоенность верховной власти. Требование дворянства о воссоединении Западного края с Царством Польским вступало в противоречие с Основными государственными законами Российской империи127.

      Столкнувшись с противодействием правительства, дворянский ирредентизм в Западном крае вынужден был внешне изменить свою тактику. Было признано целесообразным воздержаться от антиправительственных демонстраций в связи с тем, что: «Литва и Юго-Западный край … заявили довольно Европе свою непреклонную решимость свергнуть русское иго и присоединиться к Польше с восстановлением прежних границ ее. Надлежит ожидать благоприятного времени: событий в Италии и Венгрии или готовящейся революции в самой России»128.

      В итоге польскому дворянству пришлось признать, что предпринятые им попытки легальным путем объединить «домашние» колонии Западного края с «митрополией» в границах бывшей Речи Посполитой, не увенчались успехом. Сословно-этнический ирредентизм привилегированного меньшинства показал свою политическую бесперспективность.