– Манерная дамочка нагоняет тоску. Пойдем, дорогой!
Она не успела понять, что именно происходит. Я тоже. Семен нежно махнул ей на прощанье рукой. Мне стало плохо. Помню, когда мы прошли несколько кварталов, впервые ударил его по лицу.
Не могу точно сказать, что именно произошло потом, но, стирая кровь с лица, Семен сухо произнес, что и до меня добрались. Я даже не стал спрашивать, кто именно.
Конечно, одаренные сексуальностью, обделенные интеллектом, из разряда самодостаточных паразитов, и имя им – Женщины… (думается, Женщина с заглавной буквы в таком контексте звучит еще обиднее).
Я вернулся к Ней. Хотел извиниться, или объяснить все… Внутренне волнение вылилось в мелкий озноб. Она стояла там, где мы Ее оставили. Объяснения выпали из памяти. Не помню, что говорил Ей. Но Она предложила встретиться еще раз. Сама.
В этом же месте. Через месяц…
Странно, хотела проверить приду ли я? Или, придет ли сама… Но когда я услышал это, уже заранее знал, что увижу Вечность в глаза. Месяц…»
– Я очень люблю этот праздник. Что-то доброе рождается в нас, возвращая в детство. Я чувствую, – Вера Павловна с большим удовольствием смотрела на наряженную елку.
– Федор, дайте руку.
Федор Петрович смутился немного. Что еще придумала эта стареющая женщина. Вдруг про себя отметил, что назвал ее не старой, а стареющей. Испугался.
– Не говорите мне, что боитесь. В нашем возрасте просто неприлично бояться.
– Скажете, когда я умру?
– К чему так серьезно?
Ее искрящиеся глаза, казалось, оттеняли блеск гирлянд.
– Неужели вам никому не интересна ваша судьба?
Филипп вяло улыбнулся.
– Все там будем.
Вера Павловна начала злиться. Когда она злилась, ее нос смешно оттопыривался, и она страшно краснела.
– Карты о многом могут рассказать. Вчера я узнала, что светловолосый мужчина войдет в мою жизнь, – она говорила с такой серьезностью, что даже безобидное желание повеселиться над старой женщиной могло показаться пошлой издевкой.
– Из шестерых нас пятеро светловолосых, Верочка, не считая, конечно, Филиппа. Если бы он знал, что, возможно, его ожидает с такой драгоценной женщиной, как вы, целая Жизнь, не побоюсь этой фразы, или кому угодно, остаток жизни, не перекрашивался бы в шатена. – Сергей Иванович интеллигентно поклонился и поцеловал Вере Павловне руку.
Поразительно, но этот утонченный человек с научной степенью и блестящими знаниями, с воспитанием, походящим на дворянское, всю жизнь провел в институтских стенах, преподавая уроки жизни и не только, поколению молодых и по отвратительному равнодушных ко всему людей. Всегда смотрел с грустью. Но только не на Веру.
Федору Петровичу было интересно, что за всем этим последует. Предыдущий праздник все встретили с потрясающем унынием.
Потом появилась Вера. Он хорошо запомнил день ее прибытия. Она появилась внезапно. Как