– Извини, но будет вернее сказать: все, что они с нами сделали…
– Чтобы все это не озлобило нас.
Слова. Однако забыть их нет никакой возможности. Эти слова не дают ей остаться по-настоящему одной. Туча надоедливых насекомых, слышишь? Хорошо бы распахнуть настежь окна, чтобы выпустить на улицу слова, жалобы и невеселые разговоры, случившиеся между ними, – все, что поселилось в стенах старой необитаемой квартиры.
– Чато, Чатито, что тебе приготовить на ужин?
Чато усмехался с фотографии, висевшей на стене, и у него было лицо человека, которого непременно убьют. Стоило хотя бы мельком глянуть на него, чтобы понять: рано или поздно его убьют. А уши-то, уши какие! Биттори поцеловала кончики сложенных вместе среднего и указательного пальцев, а потом с нежностью поднесла их к черно-белой фотографии.
– Яичницу с хамоном. Я же тебя по-прежнему знаю, как если бы ты был жив.
Она открыла кран в ванной комнате. Ага, вода идет, и даже не такая мутная, как она себе воображала. Открыла ящики, сдула пыль с каких-то предметов, сделала то, сделала это, прошлась туда, прошлась сюда и где-то в половине одиннадцатого подняла жалюзи в соседней комнате, но свет там не зажгла. Потом принесла с кухни стул, села и стала смотреть в окно – в полной темноте, чтобы ее силуэт не вырисовывался на светлом фоне.
Какие-то парни. Редкие прохожие. Мальчик и девочка о чем-то спорили, он попытался поцеловать ее, а она даже для вида не уворачивалась. Старик с собакой. Биттори была уверена, что рано или поздно увидит перед своим домом одного из тех. Откуда, интересно, ты это знаешь? Не могу тебе объяснить, Чато. Женская интуиция.
Ну и как, предсказание исполнилось? Да, исполнилось, хотя ждать пришлось довольно долго. Церковный колокол пробил одиннадцать. Вот! Биттори сразу его узнала. Сдвинутый набок берет, свитер накинут на плечи, рукава завязаны на груди, несколько стеблей лука-порея под мышкой. Значит, до сих пор копается в своем саде-огороде? А поскольку он остановился так, что на него падал свет от фонаря, она увидела на его лице удивленную и недоверчивую гримасу. Секунда, не больше – и он быстро-быстро зашагал, словно ему иголку воткнули в задницу.
– Ну, что я тебе говорила? Теперь он расскажет жене, что видел здесь, у нас, свет. А та ему в ответ: пить надо меньше. Но любопытство пересилит, и она явится сама, чтобы проверить. Слышишь, Чато, давай поспорим, что непременно прибежит?
Пробило полночь. Не дергайся, наберись терпения. Руку даю на отсечение, что она явится. И явилась-таки, еще бы ей не явиться. Почти в половине первого. Буквально на миг остановилась под фонарем и поглядела на их окно, но ни удивления, ни недоверия ее лицо не выражало, только брови были сердито насуплены. И тотчас же повернула назад и решительно зашагала, исчезая в темноте.
– Что ж, надо признать, она не сильно изменилась.
7. Камни в рюкзаке
Хошиан занес велосипед на кухню. Он у него легкий,