Кок-Робина сразил.
Он повернулся к столу и пристально посмотрел на Хэса.
– О чем задумались, дружище? Вам надо плясать тарантеллу. Ведь ваш преступник сознался в своем темном деянии. Разве вы не рады, что скоро он будет томиться в камере?
– По правде, мистер Вэнс, – угрюмо буркнул Хэс, – я не удовлетворен. Слишком легко досталось его признание; много я видел на своем веку разных молодцов, но этот вовсе не похож на убийцу.
– Во всяком случае, – вмешался Маркхэм, – скоропалительное признание умерит любопытство газетчиков и даст нам спокойно продолжать следствие. Это дело наверняка поднимет страшный шум, но когда репортеры узнают, что преступник уже сидит в тюрьме, они не будут лезть к нам за дальнейшими сведениями.
– Я не утверждаю, что Сперлинг виновен, – продолжал Хэс. – Однако лучше его задержать, чтобы не болтал лишнего. По-моему, он не такой уж немой, как кажется на первый взгляд.
– Зря вы так, сержант, – нахмурился Вэнс. – Малый мыслит вполне логично. Сперлинг знал, что Робин хотел повидать мисс Диллард, равно как и то, что накануне вечером она обошлась с ним не слишком любезно. Сперлинг был, очевидно, невысокого мнения о Робине; когда он узнал про его смерть от руки кого-то, кто владел легким луком, ему пришло в голову, что Робин в своем ухаживании преступил границы порядочности и получил заслуженный выстрел в сердце. Что же оставалось нашему благородному Воробью, как не подставить свою мужественную грудь и заявить: «Я убил Робина». Очень печально.
– А все-таки я его не выпущу, – проворчал Хэс. – Если мистер Маркхэм не захочет привлекать его к суду, это его дело.
Маркхэм терпеливо выслушал сержанта и спросил:
– Ты не откажешься продолжать следствие вместе со мной, даже если я не привлеку Сперлинга к суду?
Хэс протянул ему руку.
– Вы знаете ответ, сэр. К вашим услугам.
Маркхэм с улыбкой пожал протянутую руку и встал.
– Так, на время я передаю все дела тебе, а сам перед уходом зайду разъяснить положение мисс Диллард и профессору. Тебе есть что добавить, сержант?
– Я буду искать тряпку, которой вытерли кровь. Кроме того, я хочу поговорить с прислугой, особенно с кухаркой Бидл. Она уж наверняка помогала кому-нибудь в этой грязной работе. Потом, как полагается, допрошу соседей.
– Сообщи мне результаты. Сегодня вечером и завтра утром я буду в клубе. Жду тебя.
В дверях Вэнс присоединился к Маркхэму.
– Смотри, старина, – сказал он, – не умаляй значения таинственной записки, вынутой из почтового ящика. У меня сильное подозрение, что она и является ключом к разгадке. Расспроси профессора Дилларда и его племянницу, не имеет ли для них слово «епископ» какого-либо особенного значения. В этой епархиальной подписи кроется важный смысл.
– Я в этом не уверен, – с сомнением возразил Маркхэм. – Мне она кажется совершенно идиотской. Но я сделаю, как ты советуешь.
Но ни у профессора, ни у мисс Диллард не обнаружилось никаких воспоминаний, связанных со словом «епископ». Профессор,